от обожженного языка, напиток помогал справиться с похмельем и сонливостью.
Выбросив пустой стаканчик в мусорку, глянула на Марго, которая подозрительно тихо все это время стояла рядом со мной, держа в руках пакет с покупками.
– В чем дело? – задала логичный вопрос, потому что ее испуганный взгляд встревожил меня.
– Видишь того паренька? – Она стрельнула глазами в сторону черного Гелендвагена, из открытого окна которого, будто ненавязчиво, на нас смотрел незнакомец.
– И что? Гелик как гелик. Парень как парень.
– Не нравится он мне. Типчики на геликах всегда пафосные сволочи, – зашипела девушка, видимо, у нее в прошлом была как минимум одна плохая история с владельцем мерседеса. – Пошли отсюда, пока он не начал номерок просить и предлагать прокатиться вдоль ночных дорог, – нервно закончила девушка строчкой из песни, и мы двинулись в сторону нашего автомобиля. – Только не оглядывайся, вдруг решит, что ты заинтересована.
Разумеется, я обернулась и вблизи узнала в хозяине внедорожника мужчину из больницы у бабулиной палаты. Его пристальный взгляд странных желтоватых глаз был направлен именно на меня. На мгновение стало страшно, и я торопливо отвернулась.
Сунув мне в руки пакет, Марго с ловкостью кошки запрыгнула на переднее сидение, и Семен, ревя двигателем, сорвался с места, набирая скорость. Дурь какая-то.
Ехать из одной попы России в другую на хоть и современном, но автомобиле тот еще квест.
Шесть дней моя пятая точка испытывала на себе все виды российских дорог. И выходя на остановках, чтобы сбегать в кустики, я почти не чувствовала ног, копчика и самое обидное – ягодиц.
Но, в чем главный плюс, мне повезло ехать на заднем сидении, хоть и в позе креветки, но все же лежа, я могла поспать, в отличие от Марго, которой хватало всего пары упражнений, чтобы размять затекшие мышцы.
Порой мне казалось, что она делает наклоны в стороны просто по мышечной памяти, да и засыпала она всегда последней, а Семен, как робот, выжимал последние силы, ведя авто с одинаковой уверенностью и днем, и ночью.
Мы заезжали в придорожные кафе и один раз ночевали в таком же отеле, только потому что в одной из областей меня сильно укачало, и пришлось сделать вынужденную остановку.
Семен долго бурчал по этому поводу и за это был наказан, получив стакан воды в лицо. Марго долго смеялась и смешивала для меня очередную бурду в стакане. Только выпив, я поняла, что это была обычная вода с лимоном.
Потом была длинная дорога вдоль еловых боров, сменявшихся березняком, полями со зреющей пшеницей, островками деревьев, кроны которых усеивали вороньи гнезда. Особенно страшно мне было проезжать через мосты над реками, благо их было не так много.
А дальше, как в сказке «долго ли, коротко ли…», добрались мы до Мурманска.
Об этом оповестили голубая табличка с белыми буквами и вздох облегчения брата и сестры. Я же, наоборот, подобралась и, как собачонка из приюта, задрожала, глядя на чужой огромный город.
– Дом, милый дом, – страдальчески застонала Марго, опуская окно