важную роль. Гегель говорит: «сущность» как отношение с собой есть «тождество». Но это же соотношение предполагает и отрицательность, различие, отталкивание само от себя. Поэтому, «сущность» есть и «различие». И «сущность», то есть внутренняя сторона бытия, у Гегеля, тем самым, также имеет смешанный характер, как и у Платона.
У Гегеля, учившего о том, что философская система включает в себя не только историю развития философии, но и историю развития вообще всего, имеются, безусловно, свои особенности восприятия Платона. Например, идея троичности у Платона была выражена, с точки зрения Гегеля, следующим образом: троичность есть «природа одного и другого, в себе различенное, θάτερον, и третье, которое есть единство обоих»11. Гегель обращает здесь внимание на следующее место из диалога Платона «Теэтет»: «одно, сойдясь с другим, произведет не тождественное другому, а иное (θάτερον)»12. Также особое внимание Гегель уделяет, очевидно, завершению диалога «Парменид», где Платон говорит о невозможности никакого «иного» (θάτερον) без «единого», правда в «Пармениде» «иное» выступает скорее необходимым для саморазличения «единого» понятием, чем полноправным элементом триады, идеи троичности.
Имея в виду отношение Гегеля к Платону, которое можно, в соответствии с замыслом Гегеля обозначить как отношение совершенной философии к менее совершенной философии, но все же стремящейся к общей для всех видов философии истине; или находясь вне учения Гегеля, есть все основания условно объединить эти системы под рубрикой «классические философские системы». У Гегеля в «Философии духа» философия выступает как «мышление, обладающее самосознанием». Это означает, что философия длится все время, а в момент раскрытия «Философии духа» она выражается в окончательном виде. И «это движение, которое и есть философия, оказывается уже осуществленным, когда оно в заключении постигает свое собственное понятие, т.е. оглядывается назад только на свое же знание»13. То есть, Гегель учит тому, что в форме философии понятие себя мыслит, истина себя знает, и эта обозначает то, что «дух себя порождает и собой наслаждается»14.
Такое же впечатление остается и после чтения М. Хайдеггера, который считал, что занятие философией есть процесс слияния с действительным бытием, и это же относится в первую очередь к собственному процессу философствования. Только в его словах и только через его слова происходит полное самомышление сознания. Когда я философствую, то это означает, что мною говорит реальное бытие; то есть выражается та мысль, которая сама себя знает. Хайдеггер, считая, что для Платона занятие философией является процессом слияния с действительным бытием, сам точно также относится к собственному процессу философствования.
Конечно, выбранный путь сравнения представленных философов носит слишком общий характер. Ведь учение Платона расположено к усмотрению других параллелей. Например, можно зафиксировать утверждаемую Платоном в «Государстве»