только с рубином кольц
Уходящая натура
Ночь падала на плечи, как фата,
И растворялась в пелене тумана.
И в танце золотистом маята
Осеннего жестокого обмана.
Печаль изжита, нет пути назад,
Старик у Маяка застыл навеки,
И только губы темные дрожат,
Печаль не вечна, уплывают в реки
Мечты и сны, сомненьям вопреки.
И хочется укрыться от обмана,
Но окружают только старики
И маяки за пеленой тумана.
А жизнь скользит неслышно по воде,
И никого, и ничего не будет,
Ночь догорала в дикой суете,
Там шла я обреченно снова к людям.
Сны растворились в суете дорог,
И никого до горизонта снова,
И только старый, старый добрый бог
Помашет мне из мира из иного.
И тихо спросит, как мои дела,
И много ли до света мне осталось.
Я понимаю, что не умерла,
Я просто средь туманов затерялась
Спит Муза
Спит Муза, укутавшись в плед из сомнений,
Устало Шопен доиграл свою боль
И вышел на воздух, и миг вдохновенья
Уводит тебя в не проигранный бой.
И кажется что нам беспечный Беллоу,
Такое еще мы успеем создать,
Что гении века, как волки, завоют,
Воскреснут из праха, чтоб что-то сказать…
Но лист золотистый кружился у окон,
Печаль наступала, как темная ночь.
И в небе стальном, непреступном, высоком,
Он звезд не зажег, не хотел нам помочь.
Он Музу послал, а она так устала,
Что просто укуталась в плед виновато,
И спит, ничего, отступать не пристало,
Шопен доиграет, и будет расплата…
И все же очнется однажды Беллоу,
Мы сможем до Ивлина Во дотянуться,
Печальная осень исполнит нам снова
Искристое танго, чтобы взять и очнуться.
В сплетенье сюжетов, в интриге романа,
Прожить эту жизнь бесшабашно и странно,
И только любовь – незажившая рана,
Уводит нас снова в ту осень нежданно,
Где Муза укутана в плед из сомнений,
И где нам Шопен свою боль доиграет,
В улыбке печальной укрыв вдохновенье,
Туда он по лунной дорожке шагает
Только Матильда одна танцевала
Сходятся тени на пир небывалый,
Кажется всем нам знакомые лица,
Только Матильда одна танцевала,
И позабыла в стекле отразиться…
Осень умножит былые печали,
И от бессонницы души немеют.
Снова ребенка Фрида качает,
Гелла простором бескрайним владеет
Дочери мрака на свете неясном,
Ангелов ищут – посланцев печали.
Хмурая осень станет прекрасной,
И на челе только призрак печати.
В холоде снов проступают виденья,
И никого уже больше не слышат.
И на пирушку