полем. Во-вторых, пассажиры – будущие обитатели Красной планеты, краса и гордость новой цивилизации – добирались до цели больше года в кораблях, построенных компанией без всякого комфорта. Да и другие проекты Маска имели очень рискованную для землян перспективу. Особенно сомнительным явилось его предложение о применении термоядерных бомб для растопления запасов водяного льда на полюсах Красной планеты. Ведь и ежу было ясно, что в таком случае проблему образования плотной атмосферы, возможно, частично и решили бы, но радиация увеличилась бы многократно.
Цыплаков попал в число первых избранных добровольцев, которым нужно было проверить жилые помещения под поверхностью Марса, построенные заранее строителями-роботами. Проживая в своём задрипанном Мухосранске, он чудом выиграл для этой возможности грин-карту для поездки в США, а уже затем продолжал удивлять своими способностями астронавтов, прибывающих в лагерь. Они были собраны со всех стран мира и поставили перед собой великую цель: покорить дерьмовую песчаную планету.
Тогда бывший россиянин ещё не знал, что Верховное командование приняло решение использовать анабиозную аппаратуру для усыпления большей части колонистов. Это позволяло временно решить проблему их питания – до полного строительства закрытых куполами растительных парников и появления фабрик по изготовлению пищи. И, конечно, не подозревал, что его кандидатура будет возглавлять список временно ненужных людей на Марсе.
* * *
Мне, марсолюду А-555, пришлось сегодня не сладко. Полный день мы с рабочим отрядом вкалывали на возведении памятника этому американскому изобретателю, который направил триста лет назад наших предков в радиационный муравейник Красной планеты. Какому негодяю из Администрации пришло в железную голову возвеличивать Человека, организовавшего безумную идею ухлопать офигенные средства на преобразование четвёртой планеты, гадать было бессмысленно. Группу работяг просто насильно послали лепить на холоде копию никогда – разве, что на фотоснимке – не встреченного нами существа в чёрном костюме с задумчивым лицом, вглядывающегося в неведомые дали. Нам, правда, не привыкать работать на холоде – даже при сегодняшних пятидесяти градусах ниже нуля. И при бешеной радиации! Хорошо, что нам не требуются всякие скафандры, покрывающее всё тело и мешающие нормально поворачиваться, чтобы осмотреться вокруг.
Мой самый близкий друг – марсолюд Р-222 – обычно работает вместе со мной. Мы с ним выбираем отдельную работу на двоих и заодно треплемся на морозе о всякой всячине. Клянём свою проклятую тысячи раз цивилизацию, возникшую после того, как похоронили в песке последнего из неусыплённых в своё время человеков. И произошло это полгода назад в десяти километрах от окраины засыпанного песком ограждения колонии.
– Друг мой! – обратился ко мне Р-222. – Как ты полагаешь, что мы будем делать после строительства памятника?
– Наверное,