не на практические потребности представляющего субъекта, а скорее на конституцию и отношения самих предметов. Научное мышление или знание является, в соответствии со своей целью, общезначимым суждением. Если мы хотим кратко описать эту особенность научного мышления, то можно сказать, что оно ведет к теоретической разработке представления о мире.
6. Практическое мировоззрение и теоретическое мировоззрение – это показательные типы, такие как единственные, казалось бы, фиксированные типы организмов и формы государства, которые связаны друг с другом плавными переходами. Второе развилось из первого и остается в неразрывной связи с ним даже по мере своего становления. История научной мысли показывает, что ее первый корень лежит в потребности жизни. В ходе развития практических потребностей она требует все более тщательного умственного определения фактов. Само знание, однако, является силой, которой свойственно продолжать расти благодаря самой себе. Второй корень научной мысли, который зарождается медленно, но затем быстро крепнет, лежит в нашей потребности в причинности. Это, можно сказать, пока что основано на свойственной уже началу мышления неугомонности требовать удовлетворительных ответов на все вопросы, которые позволяет поставить уже приобретенное мышление, даже если они не имеют непосредственного практического значения, и даже если ответы, в результате недостатков существующего знания, скорее притворяются удовлетворением, чем гарантируют его.
В развитии как целого, так и отдельного человека, эта потребность в причинности сначала почти исключительно питается и направляется эмоциями, вызываемыми борьбой за существование в человеке, который еще бессилен, но призван властвовать. Таким образом, она изначально находится на службе религиозной жизни воображения и чувства, которая доминирует над практическим мировоззрением. В этом служении она ведет к объяснению происхождения и хода природных событий, а также судеб людей и народов, в той мере, в какой они движут разумом или переплетаются с движениями разума, возникшими иным путем, под влиянием человекоподобных и в то же время сверхчеловеческих существ. История всех стадий религии, от фетишизма до многообразных форм монотеизма, показывает, насколько глубоко антропопатическое толкование причинности укоренено в потребностях человеческого разума.
Именно эта потребность в причинности приводит к науке, где, отстраняясь от этой обслуживающей роли, она делает возможным вопрос о том, какова закономерная связь реальности. Мы удивляемся реальному там, где мы, ища ответ, задаем этот вопрос. Таким образом, удивление, которое уже Платон и Аристотель назвали началом философии, становится началом научной мысли как излияние потребности в причинности, ставшей самостоятельной и потому, хотя и только для нашего воображения, а не для всего нашего существа, «лучшей части