не так.
Спитамен увидел две пары могучих паучьих конечностей, на которых помещалось человеческое туловище. На концах этих лап находилось по когтю, каждый – длиной в предплечье взрослого человека. Именно их перестук он слышал минуту назад.
Модификант?
Но как такое могло быть?
Сращивание человеческого тела с частями тел животных было запрещено. За соблюдением закона следили клирики, а нарушителей жестоко карали. Попадались, правда, единицы, в основном из преступного мира, кто готов был рискнуть и все же обращался к хирургам-модификаторам. Операции были простыми, а изменения – почти незаметными, так что определить композитное существо с первого взгляда удавалось не всем.
Внезапно все стало на свои места. А вдруг темные очки на половину лица – это не прихоть, а необходимость? Вдруг под ними уже не человеческие глаза, а пара паучьих глаз? Или даже – не пара?
Все это пронеслось в голове Спитамена за считаные мгновения, пока он смотрел на фигуру вверху лестницы.
А затем одним движением, в котором проворство паукообразного сочеталось с силой человека… Лавочник захлопнул дверь.
Глава 5
Камень, брошенный рукой мертвеца
Для Ноктавиданта день начался с длинного пути по темному и сырому коридору, где каждый звук был подобен дурной мысли, блуждающей по кругу. Света ламп едва хватало, чтобы различить серый камень стен и кроваво-красную ленту письмен, сохранившуюся с той поры, когда они что-то значили. Теперь письмена потускнели, лента прерывалась в некоторых местах, словно некий учитель в порыве гнева смахнул с классной доски писанину нерадивого ученика. Под ногами поскрипывала красная пыль.
Пол ощутимо шел под уклон. Впервые оказавшись в этом коридоре много лет назад, Ноктавидант случайно нащупал в кармане невесть как завалявшуюся там фруктовую косточку, которую шутки ради положил перед собой. Поначалу медленно, а потом все быстрее косточка скатилась вниз. Когда он нашел ее, она лежала у двери, которую покрывали все те же незнакомые письмена. Изваянная из багрового камня, эта дверь казалась вырезанной из глыбы застывшей крови. Он вспомнил, как с удивлением обнаружил, что выдыхает пар, в точности как один из тех курильщиков с пустыми глазами, которых можно встретить на городских улицах после наступления темноты.
Когда он вошел, оракул сидел, по-птичьи сложив кожистые крылья вдоль туловища: безволосая голова наклонена, подбородок касается груди. С такого расстояния он казался спящим, однако его сон вряд ли можно было назвать спокойным. Время от времени по телу оракула пробегала волна судорог, отчего десятки прозрачных трубок, расходящихся веером из-за его спины подобно второй паре крыльев, приходили в движение и начинали вибрировать, как струны гигантского музыкального инструмента. Большинство из них исчезали высоко вверху: они напоминали глумливые пуповины, с помощью которых в теле оракула поддерживалась жизнь. Буквально на глазах по одной из них вниз устремился поток бесцветной жидкости.