студентам, окончившим учёбу с отличием. При этом не всё ей давалось легко и просто. Она тратила много сил и времени. Не все дисциплины ей одинаково нравились. Нередко хотелось просто ничего не делать. Собственно, сам диплом, «корочка», ей был нужен больше потому, что только с ним можно найти работу. Но немаловажным для неё было закончить начатое – «завершить гештальт»1, как она говорила. Диплом значил достижение цели.
Столь же сильно, как и психологию, она любила эзотерические учения, которым уделяла немало времени.
Однако сейчас эзотерика ушла на задний план, и Оля сама удивилась своей фразе, произнесённой в сердцах: «К чёрту психологию!»
Через мгновение она поняла, почему так сказала, и удивление прошло. Осталась только злость: на себя, на свои знания, на психологию в целом. Злость перекрывала страх, но осознание этого развеивало злость, и страх возвращался. Теперь Оля старалась заставить себя злиться. Это плохо ей удавалось. Лучше злиться, чем бояться, – и при этом важно не понимать, что злость одолевает страх. Просто чувствовать, и всё.
Оля приоткрыла дверь ванной. Полоска света прорезала мрачноватый коридор. «Я могла бы включить свет в коридоре, но не сделала этого», – разочарованно произнесла она, подумав, насколько элементарные вещи вытесняет чувство страха.
Никого. Собственно, как и следовало ожидать. Страх не прошёл, но ослабил хватку. Она опять закрыла дверь. Нужно принять душ. Она всегда закрывается, когда принимает душ. Но не стоит лгать себе – с закрытой дверью ей сейчас спокойнее. Безопаснее.
В свежеотремонтированной ванной комнате стены выложены кафелем лазурного цвета. На одной из них, прямо перед Олей, оказавшейся в ярком пространстве, – небольшое зеркало, над раковиной. Стиральная машина, слева от неё – ванна. Слева от Оли высокий узкий шкаф, где хранится бытовая химия и парфюмерия. Сейчас всё это совершенно не интересует Олю. Она приближается вплотную к зеркалу и приспускает ворот ночной сорочки до места, где почувствовала жжение. Её снова будто обжигает каплей горячего воска. Оля застывает. Над правой грудью ничего нет. Чистая белая кожа. Ни следов раздражения, ни сыпи, ни шелушения, тем более крови – совершенная чистота. Только ощущение жжения.
Она знает: если уколоться во сне, то из места укола по нервам в головной мозг может передаться импульс опасности для организма, что сопровождается ощущением реальной боли, словно укол настоящий. То же самое сейчас: внешне ничего нет, но есть ощущение. Однако она не спит. Она дотрагивается до зеркала, раковины, шкафа – убеждается, что не спит. К тому же для сна она слишком хорошо управляет своими действиями. Она знает: можно управлять содержанием сна – но она этого не умеет. Как и медитировать, чтобы, например, возвыситься над болью и не чувствовать её.
«Надо принять душ», – произносит она, словно душ способен чем-то помочь. Отражение в точности повторило её мимику. Очень аккуратно, без резких