людей во всех странах, представляющих для Франции интерес, и тайных агентов, которые умели в нужный момент надавить на этих людей. Именно благодаря Лавалье он смог блокировать конкурентов на президентских выборах, а теперь дискредитировать и вышвырнуть из парламента всех опасных для его будущего республиканцев.
– Слушаю вас, Лавалье, – произнес, наконец, Бонапарт, подписав последние документы и отодвинув их стопку в сторону. – Есть какие-то новости?
– Новость из России, сир. – Так в свое время обращались подданные к дяде Шарля Луи, и сейчас такое обращение всегда вызывало на лице президента довольную улыбку. Однако на этот раз улыбка сразу же завяла: маленький Наполеон вспомнил, чем стала Россия для Наполеона большого, и инстинктивно насторожился в ожидании неприятностей.
И не ошибся.
– Генерал-губернатор Восточной Сибири генерал Муравьев, – продолжил Лавалье скучным голосом, – вернулся с Камчатки с неким капитаном Невельским, который сделал два важных открытия: во-первых, доказал, что Сахалин – остров, а не полуостров, как утверждал наш великий Лаперуз, а во-вторых – и это куда важнее – выяснил, что в устье реки Амур могут заходить довольно крупные корабли.
– И что с того? – весьма невежливо перебил Бонапарт. – Какое нам дело до какой-то там реки Амур с ее устьем? Могут заходить корабли – и пусть себе заходят. И этот генерал-губернатор… как его?.. не слишком ли мелкая фигура, чтобы ему уделял время президент Франции?
– Сир, в шахматах бывает, что мелкая фигура делает мат, а в политических шахматах – тем более. – Лавалье явно намекнул на свою роль в событиях годичной давности, но Бонапарт сделал вид, что не понял. – А эти две фигуры – Муравьев и Невельской – начинают всерьез угрожать интересам Франции на востоке Азии. Позвольте я все объясню?
– Когда что-то касается интересов отечества, я всегда слушаю очень внимательно.
«И тут встал в позу», – внутренне поморщился Лавалье, но продолжил с прежней невозмутимостью:
– Как вы знаете, вследствие поражения в Семилетней войне и последних Наполеоновских войнах Франция лишилась большинства колоний в разных частях света, и лишь теперь, через тридцать лет, мы начали снова расширять свои колониальные владения.
Шарль Луи нетерпеливо дернул головой:
– Избавьте меня от лекций по истории, Лавалье. Про наши колонии я знаю все, включая приобретение Маркизских островов, Хуанпуйский договор с Китаем и аннексию Алжира. Мне известно и о том, какую прибыль приносят французские китобои, промышляющие в водах России…
– Об этом и речь, сир, – мгновенно использовал виконт случайно возникшую паузу в монологе президента. – Они добывают китов на сотни тысяч франков, но ближайшие базы китобоев – на Маркизах и в Пондишери, это за две тысячи лье от русского Охотского моря, которое является настоящим питомником китов. Интересы Франции требуют, чтобы мы заимели базы гораздо