свободы других» и т. п.
Развитые когнитивные способности высокоорганизованных, эусоциальных видов приводят к смягчению проявлений агрессивности и насилия, что выражается в таких явлениях, как примирение и ритуализация агрессии.
Как отмечают этологи,35 примирение встречается тем чаще, чем выше когнитивные способности у данного вида. В группах социальных видов бывшие соперники «заинтересованы» в скорейшем восстановлении нарушенных агрессией связей. Групповое единство в случае внутренних агрессивных стычек подвергается серьезным испытаниям, и другие члены сообщества вмешиваются тотчас после окончания эпизода столкновения – запускается механизм примирения (утешения жертвы, умиротворение агрессора, посредничество, общее снятие группового стресса). Взаимная аффилиативная36 связь в эусоциальной группе, производная от тесных эмоциональных отношений родителей и детей, братьев и сестер в контексте эпизодичности стычек и отработанных паттернов примирения, формирует механизмы управления своей сексуальностью и агрессивностью – в соответствии с требованиями группы. В подобных группах агрессивность в своей грубо-насильственной форме становится всё менее и менее уместной. Для самок, собственно определяющих половой отбор, привлекательными становятся особи, способные демонстрировать заботу, юмор, доброту, коммуникабельность, чадолюбие, навыки в обороне и охоте.
Агрессия в таких «истинно социальных» сообществах ритуализуется: скорость развития конфликта тормозится целой серией предварительных демонстраций, ритуальных угроз, всегда сохраняется и в большинстве случаев реализуется сценарий недопущения прямых столкновений, и всё ограничивается лишь психо-волевым соразмерением сил.
Но уже и в положительном влиянии высокой групповой сплоченности, ограничивающем, на первый взгляд, внутреннее насилие, мы можем видеть появление сублимации насилия. Оно (насилие) находит свое выражение в ксенофобии. Механизмы примирения, ритуализации в полной мере и эффективно работают лишь в родственно сплоченной, кровно близкой группе, переадресовывая агрессию, еще в более сильной форме, вовне – на другие группы своего же вида.
Рост когнитивных способностей порождает также и качественно новые, невиданные прежде формы агрессии, особенно у высших приматов и людей. Это говорит о том, что любая поведенческая этограмма, сколь бы сложна или проста она ни была, содержит в себе имманентные, взаимообусловленные компоненты агрессивности-кооперации, насилия-аффилиации, сохраняющиеся в ином, трансформированном виде.
В поведении приматов и человека прослеживается явственно выраженная непоследовательность, немотивированная смена интересов и направленности действий. Их поведение, при всех имеющихся ограничениях и механизмах группового примирения, всё равно хронически нестабильно, непредсказуемо и агрессивно: капризы, мелочные обиды, резкая смена настроений, депрессии,