что случилось, Кирилл бросился к Толику и вывернул ему руку.
– Ты совсем охуел? – возмутился он, хватая второй рукой приятеля за волосы. – Это, блять, уже не шутки!
– Бля, Кирилл, ты че?!
– Ты дебил, Толян!
Ваня встал рядом, готовый прийти на помощь Андрееву, если понадобится. Приколы приколами, но это было совсем не смешно. Волосы вспыхнули мгновенно на середине длины, и теперь за спиной у Лу болтались обгоревшие огрызки. Повезло, что Кирилл быстро потушил их.
Лу смотрела, как парни куда-то тащат упирающегося Алехина, чувствуя, как мокрый насквозь свитер прилипает к спине. Коснувшись руками спины, она не обнаружила на привычном месте волос. Поднимая руку все выше, она чувствовала, как сердце колотится все быстрее. Слезы сами брызнули из глаз.
– Маркина, иди домой, я сообщу Роксане, – крикнул ей Кирилл, не оборачиваясь.
– Куда ты меня тащишь, мудак? – Алехин продолжал изворачиваться, но ребята крепко его держали.
– К директору, – просто ответил Кирилл.
Лу тупо смотрела, как ребята скрываются за углом, снова и снова водя рукой по спине. Ничего. Волосы заканчивались чуть ниже плеч, а спереди свисали по-прежнему длинные пряди. Не видя ничего перед собой, она на автомате пошла домой.
14. Hush, hush, don’t say a word [27]
Рома как раз закончил составлять очередной дурацкий договор, когда увидел, что ему звонит Роксана.
– Рокси, привет!
– Ром, – голос подруги был каким-то звенящим и пугающе напряженным, – ты сейчас занят?
– Уже освободился. – Что-то в тоне Роксаны подсказало ему, что дело не терпит отлагательств.
– Ром, можешь поехать к нам домой? Какой-то придурок спалил Лу волосы, она ушла, а мне нужно идти к директору разбираться и вызывать родителей этого идиота.
– Выехал, – только и сказал парень, подхватывая портфель.
– Куда это ты собрался? Рабочий день еще… – Андрей строго посмотрел на брата.
– Отвали. У меня встреча, – выпалил Рома первое, что пришло в голову.
Уже через двадцать минут он звонил в дверь под номером семьдесят семь, но никто не открывал. Дернув ручку, парень с удивлением понял, что дверь открыта. Толкнув ее, он вошел в прихожую и тут же услышал тихий, скулящий плач. Помешкав несколько мгновений, Рома разулся и зашел в комнату Лу.
Она сидела на полу, поджав под себя ноги. В руках она сжимала здоровые кухонные ножницы, повсюду валялись ее волосы: черные вперемешку с красными. Она состригала прядь за прядью, сотрясаясь от рыданий. От еще недавно роскошной шевелюры, достававшей до попы, не осталось почти ничего.
– Лу, – тихо позвал Рома.
– Уходи.
Она подняла на него заплаканное лицо, попыталась что-то еще сказать, но вместо слов получились только сдавленные рыдания.
– Тише, девочка моя, тише. – Опустившись на пол, Рома притянул Лу к себе. Забрав из ее вмиг ослабших рук ножницы, он усадил Лу на колени и прижался своим лбом к ее. – У тебя свитер мокрый, – заметил