доплату эту самую.
А еще начальник премию выписал. Так и сказал, мол, за оправданные надежды… полтора оклада по итогу вышло. Безумные деньги, если подумать. Я и ощутила себя богатой настолько, чтобы заглянуть.
Да…
Шоколад был вкусным, только горьковатым, то ли сам по себе, то ли от воспоминаний.
– Прошлое, конечно, помнить надо, – Афанасьев глянул на меня. – Да только помнить, а не жить им.
Наверное.
«Шоколадница» занимала отдельное строение. Небольшой такой особняк, аккуратненький. Внутри – белый мрамор. Окна в пол. Столики, которые будто в воздухе парят. Ледяные скульптуры. И живые цветы. Всегда свежие, даже зимой.
И я.
И девушки в униформе. Безукоризненно вежливые, но все одно как-то дающие понять, что мне не тут не место. Для таких, как я, есть магазинчик через дорогу. Попроще. Подешевле. А я вот сюда приперлась и глазею на витрину. Там было на что посмотреть. Торты и пирожные, больше похожие на произведение искусства. А еще шоколад. Литой ли. Фигурками ли. Конфетами, сложенными в крохотные коробочки. И в не крохотные.
Запах сладостей.
И смех, который заставляет обернуться. Я вижу Гришку, там, за одним из столиков. И девушку с длинными светлыми волосами. Она и смеется в ответ на его шутку.
К бесам.
К демонам. К нижнему миру.
Конфета истаивает. А я даже не понимаю, с чем она была. И… кажется, тот шоколад, что я брала на рынке у одной старушки, ничуть не хуже. Ну или это я просто ничего в шоколаде не понимаю.
– Поспи, – то ли просит, то ли приказывает Афанасьев, и веки тяжелеют, а я проваливаюсь в сон.
Сколько он длится?
Просыпаюсь уже от того, что машина стоит. Заправка? Так и есть. Запах бензина. Поля кругом. Рапс аккурат цветет, а потому желтым-желты. И красиво это. А еще будто дышать легче, несмотря на этот вот бензиновый аромат.
Шея затекла.
Плечи. Ноги.
– Выспалась? – Афанасьев улыбается. – Пошли, пообедаем, чем Бог послал.
И говорит это без шутки.
– А ехать долго?
– Еще часов пять.
Далеконько Гришка меня услал. А ведь тоже интересно, мог бы просто перевести куда на окраину. Как-то ж жил он пять лет, и Машенька его тоже жила со мною в одном-то городе.
И тут…
Бог послал густую шурпу и шашлык. И главное, вкуснющие, а уж домашняя пахлава с чаем и вовсе заставила забыть обо всем.
Куда там шоколаду…
Хотя шоколад не при чем. Шоколад хороший. И ребятам спасибо.
– Хорошо, – я откинулась на лавку, накрыв руками округлившийся живот. – А теперь рассказывайте.
– Что?
– Правду. С чего вдруг такая забота? И книгу вон дали, и домой проводили, и… сколько вы там меня выхаживали?
Впрочем, сама знаю. Неделю. Целую неделю, которая просто-напросто взяла и выпала из жизни.
– Может, испугался? – Афанасьев ел аккуратно, умудряясь не уронить и крошки, хотя пахлава крохкою была. – Ответственность почувствовал. Я же ж вроде как виноват.
Ага, вот только в глазах ни тени сомнений, насмешка тоже.
– И