его увидела – обомлела вся. Мне тогда было до него, как до луны не достать. Богатый, красивый… весь из себя такой правильный мальчик. Смотрел на меня, как на грязь, которая старалась к нему почему-то пристать. А я все просчитала, все подстроила, опустила его на свой уровень. Мечтала…, сломаю его и он станет моим… Я тогда так радовалась, была такой счастливой, думая, что он меня, наконец, захотел, и я завладею им, но он…
Лариса, страдая, зажмурилась, стараясь удержать набежавшие слезы. Затем открыла глаза и ее болезненный взгляд заскользил по обстановке роскошной кухни:
– Только Радим Валевский умеет так жестоко унижать, когда трахает тебя, – с горечью прозвучали ее слова. – Поставил меня на одну планку со всеми своими одноразовыми потаскухами. Словно я ноль, пустое место для него. Делает вид, что не помнит, как меня здесь же у Стаса…, – на ее губах появилась бессмысленная улыбка. – И я сама виновата! Взрастила в нем эту жестокость, наивно полагая, что уж меня-то она не коснется. Я ведь такая умная! Решила, что смогу найти правильный подход к нему. Но, как бы я не старалась… все эти годы, Радим на меня даже не смотрит. Игнорирует, как мусор…
Лариса шумно задышала, закипая от возмущения:
– Зато, как на Катьку сегодня смотрел! У меня аж внутри все свело! Никогда не видела, чтобы он так нежно на кого-то смотрел. Словно до этого дня только ее одну ждал. Его глаза от радости горели, при взгляде на нее. А после того, как он с ней на кухне уединился, у него на лице появился след ее помады!
Ее рука с сигаретой задрожала. Боль отвергнутой любви перемешалась с черной завистью к невинной сопернице, разъедая сердце:
– Он никогда никого не целовал! Я полагала, у него развилась фобия поцелуев, после его первой шлюхи Милки. А, оказалось…, он банально брезговал мной, как другими, – от жалости к себе у Ларисы скривилось лицо. – Он всех подряд трахал, а Катьку всего лишь поцеловал! И это меня с ума сводит.
Новикова вытаращилась перед собой в искреннем недоумении:
– Как он смог, как посмел влюбиться в нее?! Вот так легко, с первого взгляда?! Я потратила столько усилий, превращая его в прожженного циника, не в состоянии полюбить никого. Я даже к Ольге его не ревновала, зная, что у него не получается любить ее, хотя и старался ради папы с мамой.
Губ Ларисы коснулась кривая снисходительная улыбка, во время отступления в потоке излияния ее страданий:
– Все считают, что у Радима такая большая любовь к ней, раз он завязал с разгулом и спорткар разбил. Но только я одна знаю, что ему просто отец пригрозил денежку забрать, если не остепенится.... Почему он запал на нее? – она снова вернулась к не дающим покоя вопросам. – В чем причина? В том, что она девственница? Но, ничего…, – успокаиваясь, ободрила себя Лариса. – Теперь он и ею брезговать начнет. Как только узнает, что она уже подержанный товар, многоразового пользования.
– А если до него дойдет, что это ты с ней такое сделала? Тебе не страшно? Он ведь не простой парень с улицы. У него денег много. Он же тебя в землю закопает, – хотела напугать подругу Света.
– Не закопает, – легкомысленно