Она содержала рисунки неведомых мест, редких животных и птиц, о названиях которых Кэти даже не слышала. Словно живые, они смотрели на неё с глянцевых страниц.
Так пролетел час, а потом ещё один и ещё, пока солнце не скрылось за облаками, и по рукам Кэти не пробежали лёгкие мурашки. Она немного поёжилась, втянув голову между плеч, словно нахохленный воробушек в зимнюю стужу, оторвала пристальный взгляд от книги и только сейчас поняла, что парк усеян бледными фонарями.
– Ужин, – с ужасом произнесли её губы.
Кэти с громким хлопком закрыла книгу и помчалась в сторону дома. Когда она подбежала ближе, то увидела на крыльце недовольного отца. С начала воспитательных работ он почти перестал ходить в излюбленное злачное место, что не могло не радовать. Кэти всегда мечтала о трезвом родителе, но какой ценой давалось это чудесное перевоплощение! Теперь она стала утешением для его авторитарной натуры бывшего военного.
На лице у Годри читалось явное желание наказать дочь. Кэти виновато уронила голову, послушно проследовала в дом и скорее принялась за готовку. Вкусный ужин немного смягчил гнев отца. Он разрешил ей поесть и взять тёплое одеяло.
Кэти поднялась в комнату, натянула поверх сарафана светлую плюшевую кофту и ловко закуталась в одеяло. Под ним она спрятала старый фонарик и книжку Чарльза. В гараже ей предстояло сидеть до утра, пока Годри не уйдёт на работу, поэтому нужно было как следует прикрыть вещи, чтобы отец их не отобрал.
Когда Кэти снова оказалась на улице, сумеречное небо затянулось густой пеленой серых туч, словно наступила ночь, а моросящий дождь глухо отбивал чечётку по битумной крыше одноэтажного здания.
Отец прошёл по земляной тропке, ведущей к гаражу, настолько быстро, насколько позволяла его левая хромая нога, и открыл изрядно проржавевшую дверь. Запах краски с примесью ацетоновых испарений хлынул наружу, заставляя Кэти поморщиться.
Она робко вошла внутрь. В тот же момент Годри с силой захлопнул дверь, громко проскрежетав в замочной скважине металлическим ключом. Кэти вздрогнула от резкого звука и, немного помедлив, вынула карманный стальной фонарик, чтобы оглядеться.
На бетонных стенах с разводами от проливных дождей висели старые фуфайки с работы отца и многочисленные полки. На них стояли алюминиевые вёдра с подтёками краски; медные тазы, увешанные паутиной; опрокинутые канистры и пластиковые бутылки с разноцветной жижей. На огромном деревянном столе лежали запылившиеся инструменты. Гараж казался таким большим, что в нем с лёгкостью поместилась бы парочка крупных автомобилей. Кэти никогда не бывала здесь прежде, и, судя по его запустелому виду, Годри приходил сюда нечасто.
Она сделала пару шагов и наткнулась на что-то большое, накрытое тёмной тканью, а после заприметила старое сломанное кресло, стоявшее в дальнем углу под массивными полками. Кэти ловко смастерила из него кровать, набросив сверху стёганое одеяло, но для полного удобства всё ещё чего-то не хватало.
Немного