следы.
– Да ладно, что он, барышня кисейная, что ли? – беспечно сказал Георгий. – Или ребенок, которого надо ограждать от жестокого мира? Здесь половина отделения парализованные лежат.
Честно говоря, хоть и неприятно было ложиться в кровать, которая еще не остыла от тела умершего на ней человека, я мог преодолеть это неприятное чувство, потому что покойников не боялся, ибо помимо своей основной работы тренером детско-юношеской спортивной школы еще зарабатывал частным сыском – помогал кое-каким клиентам расследовать дела, которые по тем или иным причинам не хотели бы, чтобы их расследовала полиция, ну и иной раз мне приходилось волей-неволей сталкиваться с трупами то в квартирах, то на улице, а то и в морге, потому мертвые на мою психику особо не действовали.
– Ну расскажи, Игорь, как и почему ты сюда попал? – предложил Георгий.
Я коротко пересказал историю с аварией и о своем пути от ее места и до больничной койки в реанимационном зале больницы.
– А вы давно здесь и что с вами случилось? – в свою очередь, поинтересовался я у моих соседей по палате.
– У меня все было почти точно так же, как и у тебя, – признался Георгий, с ногами забираясь на свою кровать. – Правда, мир в моих глазах, как в твоих, не трескался, а в остальном все то же самое – тошнота, все раздражало, все было не мило.
Я перевел взгляд на Леонида. Тот лег в кровать и, заложив руки за голову, заговорил:
– А я вчера вечером в магазин пошел, вернулся домой, вроде бы все нормально было, а потом вдруг левая сторона тела онемела. Раньше никогда такого не случалось, я испугался, вызвал «Скорую». Вот меня сюда и привезли.
– Так, значит, вас тоже этой ночью в больницу доставили? – уточнил я.
– Ну да, – подтвердил Георгий. – Сначала меня в реанимацию положили. Через полчаса вон Леонида привезли. Мы так рядом с ним почти сутки и пролежали. А несколько часов назад нас сюда в одну палату перевели… Ты, может быть, кушать хочешь, а то ужин-то уже прошел. Но я могу сходить в столовку, попросить для тебя чего-нибудь перекусить.
Георгий спустил ноги с кровати, но я его остановил:
– Нет, спасибо, у меня это… до сих пор… – Я изобразил, будто меня рвет, да так удачно, что Георгий поморщился.
– Ну, как знаешь, – развел он руками и снова забрался на кровать.
– Где здесь умыться можно и в туалет сходить? – поинтересовался я, привстав.
– А вот, как выйдешь… – Леонид с помощью жеста изобразил некую загогулину, – сразу с правой стороны будет дверь.
– Благодарю! – Я сел на кровати, взял висевшее на спинке койки полотенце, привставая, обернул его вокруг бедер и босиком пошлепал в указанном направлении.
Наша палата оказалась не палатой, а лишь частью ее. В целом же палата состояла из «предбанника», санузла и двух боксов. Один бокс, наш, был трехместным, соседний – двухместный.
Надо отдать должное, городская клиническая больница