признание она подтвердила как истинное, сделанное по собственной воле и без злого умысла против кого бы то ни было.
Поскольку же сама она остается неграмотной, доктор Аббандонато ди Сан-Челесте, епископ трибунала, поставил подпись вместо нее собственной рукой.
Записано и засвидетельствовано мной, доктором Аббандонато ди Сан-Челесте, епископом сего трибунала.
VIII
В деревне Чинабро в приходе Сангреале, в тайном зале трибунала, в воскресенье одиннадцатого дня июня месяца, в праздник Святого Пелегрино, смиренного странника, что покорил дальние острова Востока, кои мы зовем Сиамунтера, Андалас и Нусантара, и открыл их для нас силой своей веры, доктор Аббандонато ди Сан-Челесте приказал во время утреннего слушания привести из тюрьмы женщину, именуемую Ла Веккья, что и было сделано, и она предстала перед судом. В ответ на вопрос в присутствии инквизиторов Унги ди Варано и Сарто ди Серафиоре, а также свидетелей: падре Фелипе, пресвитера церкви оного прихода, и падре Леоне, исповедника и духовного наставника Его Сиятельства наместника, а также падре Лапо, проповедника оного наместника, помнит ли она еще что-либо, что согласно принесенной присяге должна открыть, женщина утверждала, что ей нечего больше добавить и она не помнит ничего, кроме поведанной прежде правды. Затем ее показания были зачитаны ей, и она снова подтвердила, что записаны они были верно и точно. Ее продолжали увещевать и настоятельно призывать вспомнить все, что касается рассматриваемого дела, но она отказалась и не произнесла ни слова.
Потом ее вновь увещевали именем Создателя и его свидетелей и вновь уговаривали очиститься от всех угрызений, как и подобает честной и набожной женщине, дабы сей процесс мог быть завершен без излишних хлопот и промедления, ибо в противном случае ее ждет смертный приговор.
Предъявлены ей были также и зачитаны обвинения, против нее выдвинутые, записанные и клятвенно подтвержденные, признанные полностью достоверными и достаточными для признания ее виновной во многих преступлениях и достойной самой суровой кары, предусмотренной священными законами, буллами и общим правом сего герцогства, во устрашение и назидание для других.
В довершение всего ей пригрозили, что, ежели потребуется, она может подвергнуться суровой пытке, которая будет продлеваться и повторяться до тех пор, пока она не сознается во всех своих преступлениях и проступках.
Ответствую, что молодой пристав дал мне кошель, наполненный серебром, размером с ладонь, а потом велел сесть на толстого мула и больше никогда не возвращаться. Так он и сказал: «Больше никогда не возвращайся!» – но я осознала его слова, только когда уже сидела в седле; вдруг вся злоба и страх спали с меня, как с зернышка спадает плева. Я ослабла и чуть не упала на землю, и тогда один из стражников придержал меня, но тут же убрал руки, как после прикосновения к чему-то нечистому; впрочем, сейчас я думаю, что это был скорее испуг, ведь мои крики не остались