она вскинула перед собой локоть, как будто защищаясь от удара, а потом стала отползать назад, визжа, словно увидела что-то страшное.
На опушке, в дрожащей кружевной тени развесистой березы, на том месте, где только что стояла сжавшая кулаки Смеяна, Синичка вдруг увидела рысь. Крупный зверь со стоячими тонкими ушами подобрался, готовясь к прыжку, припал к земле на длинных широких лапах. В злобном оскале блестели белые зубы, желтые глаза горели яростью. Синичка не смогла заметить, куда девалась Смеяна и откуда взялась рысь – просто вдруг увидела одну вместо другой.
Девушки, еще во время их перебранки бросившие работу, не решались подступиться к визжащей Синичке, испуганно приоткрыли рты. Волосы пошевеливались у них на головах – столько дикого страха было в ее голосе.
Смеяна, удивленная не меньше других, выступила из тени березы на солнце. Уж не слишком ли Синичке напекло голову – не повредилась ли она рассудком?
И Синичка мгновенно смолкла. Ее рука была прижата ко рту, как будто она хотела заглушить собственный крик, а огромные глаза дико смотрели на Смеяну. Смеяна шагнула к ней, и Синичка, как опомнившись, резво поползла по земле назад, замычала что-то.
– Не… не подходи! – выдохнула она, замахала в воздухе рукой, как будто отгоняя виденье. – Макошь Матушка! Чур меня храни! Гром на тебя! Брегана Заступница!
– Да ты что? Синичка! Опомнись! Что с тобой?
Сестры обступили ее, подняли с земли, отряхнули ей рубаху и подол плахты. Синичка дрожала и все оглядывалась на Смеяну.
А та сдвинула брови, ничего не понимая. Ей вспомнились собственные детские проделки, когда она подстерегала сестер в темных сенях и пугала их блеском своих глаз. Но сейчас она ничего такого не собиралась делать!
– Оборотень! – вскрикнула Синичка, как только отдышалась и снова обрела полный голос. – Оборотень! Гром на тебя! Рассыпься! Поди в болото, под черный камень, под кривую корягу, и там тебе место до скончания века!
– Да ты рехнулась! – снова возмутилась Смеяна. – Обезумела! То я тебе одно, то я тебе другое! Еще что?
– Перестань, ты на кого гром зовешь – не на мару, на сестру ведь! – пыталась успокоить Синичку Топотушка.
– Лесовуха ей сестра! – визжала Синичка, никого не слушая. – Я видела, видела! Она рысью обернулась! Обернулась и на меня зубы скалила! Она оборотень, оборотень!
Девушки недоуменно замолчали. Каждая пыталась вспомнить, что было в те мгновения со Смеяной, и не могла – все смотрели только на Синичку. А Смеяну скрывала полутьма березняка, дрожащая тень ветвей, резкий перепад света и теней. Никто не видел ее, но ни одна из девушек не поручилась бы, что этого не может быть.
– А ведь… – ахнула Верёна. – Ведь у нее глаза светятся…
Кто-то еще ахнул, кто-то позвал чуров. Все разом вспомнили детские игры.
– А как она царапается! – кричала Синичка, все больше убеждаясь в своей правоте.
– А как ходит тихо… – прошептала Коноплянка.
И все разом повернулись, глядя на Смеяну.