или, что испытывает. Может быть, кровожадный экстаз в ожидании расправы над пленными, а, может, простую усталость исполнителя.
– Вы нам что-то объясните? – Максим буквально сверлил его взглядом, – вы будете с нами говорить?
Пожилой встретился с Максимом взглядом. Он покачал головой и приложил палец к губам.
– Что за ерунда? Вы хоть знаете, кого вы похитили? – Галя искренне надеялась, что ей ответят, но пожилой, повернувшись в ее сторону, только повторил жест: «Молчи».
Было совершенно неясно, понимает ли он то, что они ему говорят.
Два, как понял Максим, рядовых бойца вернулись через несколько минут. Пожилой снял наручники с Риты и ее также увели из комнаты.
– Надеюсь, не на расстрел ведут, – Галя повернулась к Максиму.
– Я тоже.
Когда Галю вывели из комнаты, она увидела длинный коридор. Слева двери, справа окна с решетками, но без стекол. Под босыми ногами каменный пол. Бойцы никак не реагировали на ее вопросы, а после одной из попыток вырваться один из них сильно сжал ее запястье. Ей стало больно.
Подойдя к очередной двери, один из них толкнул ее, и они оказались на улице. Вдаль тянулось ромашковое поле, упирающейся в лес. Воздух был по-летнему прогрет и как-то неестественно прозрачен.
У трехэтажного здания из неаккуратных серых кое-где треснувших кирпичей стоял автобус. Автобус выглядел плачевно. Ржавчина распространилась по всему кузову, а окна были грубо заделаны какими-то досками.
Один из крепышей достал ключ и, вставив его в замочную скважину, открыл дверь в переднем конце автобуса. Втолкнув Галю внутрь, он снова запер замок.
Внутри автобуса было несколько сидений. На двух из них сидели Мефодий и Рита.
– Я что-то вообще ничего не понимаю, – Галя села на кресло перед ними, – что это?
Свет падал внутрь салона через щели между досками на окнах. Пылинки кружились в его отблесках, а внутри пахло старостью.
– Знаешь, я тоже не понимаю, что все это значит, – Мефодий действительно недоумевал, – сначала странная комната, теперь странный автобус. Как-то сомнительно, что он поедет.
Даже то место, где должно было быть лобовое стекло, было заколочено. На месте руля торчали провода.
– Может, нас сжечь хотят, – предположила Рита, – сейчас обложат ветками, польют бензином…
– Рита, это слишком хлопотно. Хотели бы убить, расстреляли и закопали бы вон в том лесу, – Мефодий неопределенно махнул куда-то в сторону, – меня также заботит вопрос о том, какую структуру они представляют. Я бывший военный и до сих пор слежу за тем, что происходит в армии. Таких комбинезонов нет на довольствии ни у одного рода войск. Но камуфляж полевой, соответственно это не полиция или кто-то подобный.
Дверь автобуса открылась и в салон вошел Макс:
– Ребята, я подумал, что мне сейчас не хочется выяснять ничего о том вечере во дворце. Отложим как-нибудь на потом. Здесь и без этого какая-то чушь происходит. Не знаю, заметили ли