с вечера до утра- клуб. Поговаривали, что внутри есть особая зона, куда пускают далеко не всех, и там, мол, даже стриптиз танцуют, но я думала, что это скорее всего, байки девчонок, создающих целую историю на ровном месте. В наше время резона прятать такие места не было никакого. К чему эта секретность? Просто всех это место задевало своим существованием- взрослые плевались и говорили, что это бандюганы все прихватизировали, молодежь смотрела, облизываясь- дорогие тонированные машины у входа, опасного вида взрослые парни… И девчонки, и парни невольно хотели стать частью этого пугающего, запретного и, наверное, не очень правильного мира…
На входе огромная очередь. Казалось, сегодня весь город хочет попасть сюда. Направляюсь к ее концу, а сама ловлю себя на мысли, что, скорее всего, никуда уже сегодня мы не попадем, слишком уж медленно она движется, а мне в десять надо дома быть- это ж еще обратно надо успеть вовремя добраться. Вдруг чувствую, как Светка хватает меня за руку.
–Стой, ты чего? Это для лузеров…-говорит она мне заговорщицким шепотом и толкает куда-то влево от очереди.
–Ты куда?– недоумеваю я.
–Еще чего… Я не собираюсь стоять в этой толпе. Здесь на фейс-контроле знакомый. С нами в школе учился, на четыре года старше. Лёшка Старовойтов, помнишь такого?
Я, конечно же, отрицательно машу головой.
–И почему я не удивлена?– говорит себе под нос Светка, не требуя моего ответа.
Лёшка Старовойтов мне и правда кажется отдаленно знакомым. А вот я ему по ходу нет.
–Это Аврорка, одноклассница моя, мы с ней все время вместе. Неужели не помнишь?
Он снова одаривает меня многозначительно-насмешливым, с каким-то неприятным огоньком, взглядом и усмехается.
–Надо же, не помню совсем. А странно, такой ангелочек, должен был запомнить…
–Это потому, что она у нас как мышка серая в школе ходила. Вот что значит – подать себя женщине…– чрезмерно оживленно, наигранно самоуверенно вещает Светка.
Мы все еще в дверях, нас все еще никто не пропустил. И ситуация какая-то унизительная, честно говоря. Мне очень некомфортно. И я уже хочу щипнуть ее и тихо сказать, что надо отсюда ретироваться…
– Подать себя женщине,– усмехается Лёша, закуривая,– ладно, женщины, заходите. Только не вздумайте столики занимать, они платные и зарезервированные. Здесь до восьми молодняк окормляется, а ближе к полуночи люди посолиднее приходят. Для них и держим. Так что сразу к бару и оттуда только на танцпол…
Я представляла себе все это немного иначе. Ну, что-то наподобие школьных дискотек что ли. Когда можно подойти к знакомому диджею и заказать любимую песню, когда можно выскочить из актового зала в фойе и немного проветриться от забегающей из то и дело открывающейся входной двери прохлады. А здесь какой-то сплошной мрак. Перенасыщенный сигаретами, алкоголем, пугающим, чуждым пороком, в буквальном смысле исходящим от присутствующих. Я чувствую себя неуютно в своем белом наряде. То и дело одергиваю