И, к своему стыду, промолчал. А королева снова опустила голову.
– Не знаете. – догадалась она. – Я тоже. А Тьери бы ответил. Но я не стану спрашивать его. Не хочу расстраивать.
Лорент почувствовал, что сегодня не сработает ни один из его обычных планов и опустил руки. К чему стараться, если ничего не выйдет? Можно попытаться завтра. Или послезавтра. Он просто сел рядом и продолжил разговор, как полагается по правилам хорошего тона.
– Я слышал, Ваш кузен – разумный молодой человек. И много читает.
– Верно.
– Не каждому дано отвечать на философские вопросы, Ваше Величество.
– А если бы у Вас был выбор, Лорент, что бы Вы выбрали?
– Я ношу рыцарское звание. А рыцарский кодекс чести обязывает быть справедливым. Для меня справедливость превыше всего. Но я знаю, что она не всегда соблюдается.
– Ненавижу ее. – призналась Виоланта. – Она заставляет меня быть жестокой время от времени. А я не хочу.
Лорент повернул голову и посмотрел на нее. Она выглядела не так, как обычно. По крайней мере, раньше он ничего подобного не замечал. А сейчас ему вдруг пришло в голову, что Виоланта Фортиа не просто идол в короне к расположению которого нужно стремиться, чтобы заполучить власть. Она, пожалуй, еще и человек. И, кажется, не лишена человеческих чувств. Это его тронуло, и он с интересом вгляделся в ее грустное лицо.
– Часто Вы делаете то, что не хотите? – спросила Виоланта, глядя в пол.
– Постоянно. – признался Лорент.
В этот момент он почувствовал, что они как будто в одной лодке. Виоланта понимающе посмотрела на него.
– И я тоже. Каждый день. Я точно заперта за железной решеткой и никогда в жизни из-за нее не выберусь.
– Это больше похоже на то, как тебя придавливает сверху тяжелый камень. И ты не можешь его сдвинуть, как не старайся.
– Верно. Именно это чувство я испытываю все время.
– Я тоже. Что Вас тяготит больше всего, Ваше Величество?
– Гибель людей. Многие могут пострадать из-за моих решений. Я ненавижу принимать решения… Но знаю, что обязана это делать…
Они смотрели друг на друга, сидя на скамейке посреди пустой галереи и испытывали невероятное облегчение от того, что смогли хоть кому-то рассказать о своих невзгодах. И одновременно это было так странно. Лорент не мог объяснить то, что происходило с ним в тот момент, когда она была совсем рядом. Такая простая и несчастная. Виоланта смотрела на собеседника в упор и не отводила взгляда от блестящих черных глаз, в которых так же, как и в ее собственных, читалось волнение.
– А Вас что беспокоит, Лорент?
– Вы. – ответил молодой человек.
Они и без того сидели близко друг к другу, но Лорент неожиданно еще подался вперед, оказавшись в сантиметре от ее лица. На какой-то миг Виоланта поддалась влиянию этих странных теплых чувств, что она испытала от разговора всего несколько минут назад, ее веки сами собой сомкнулись. Она готова была ничего не предпринимать против этого жеста.