отошла. Тогда же Наталья подняла взгляд тёмно-карих глаз на меня и замерла. Надо отдать должное, она быстро взяла себя в руки, крепко сжав кулаки, и ровной походкой направилась в мою сторону.
– Владислав Валерьевич, – кивнула в знак приветствия.
– Что вы здесь делаете? – как бы я не старался сдерживать эмоции, вопрос прозвучал достаточно грубо.
– Пока ещё работаю. – Ответ прозвучал не менее холодно. А этой дамочке палец в рот не клади. – Обязательства, что я брала на себя перед Надеждой, ещё не выполнены до конца.
– Показ на следующей неделе, – нехотя подтвердил я.
– Владислав, я бы хотела поговорить с вами…
– К сожалению, у меня много дел, – отрезал резко. – Прошу меня извинить.
Лишь на краткий миг в карих глазах сверкнул протест, едва уловимый словно видение. Затем Наталья опустила взгляд в пол и тем же убийственно ровным голосом уточнила:
– Когда вы сможете уделить мне время?
Настырная. Только где было её упорство раньше?
Прищурился, склонив голову.
– Думаете, у вас получится удивить меня больше, чем было в прошлый раз?
Наталья поджала губы и побледнела.
– Я не займу у вас много времени, – тихо ответила она.
Если отпустить эмоции и подумать здраво, мне действительно нужно понять, какую цель преследует эта женщина. Ведь за прошедшие два дня, я не смог получить от своего помощника никакой важной информации о Райнес, кроме общедоступной. Скрытная попалась дамочка.
– Пройдёмте в ваш кабинет, – сказал я, и, не дожидаясь каких-либо слов в ответ, прошёл к лестнице первым.
Лишь быстрый цокот женских каблуков по мраморной плитке подсказывал мне, что Наталья идёт рядом.
– У вас не больше десяти минут, – предупредил я, когда мы оказались наедине.
– Владислав… – выдохнув, заговорила Наталья. – Я понимаю, что вы сейчас думаете обо мне…
– Опустим это, – прервал я, чувствуя безмерное раздражение. – Ваши поступки в прошлом не нуждаются в моей оценке. Давайте лучше поговорим о действиях, что вы намерены предпринять в настоящем. Так что вы хотите от Алёны сейчас, Наталья?
– Я бы хотела общаться с ней, – помедлив, ответила Райнес, в её глазах загорелся проблеск надежды. – Хоть изредка.
– И на правах кого? – я прищурился.
– Не поняла.
– Полагаю, если Алёна сблизилась с вами в последние полгода, она вас не узнала.
Наталья побледнела ещё больше, а проблеск, мерцающий в тёмных глазах, потух.
– Да, это так.
– Тогда в качестве кого вы собираетесь продолжать общение с Алёной? Не думаю, что она будет в восторге, если узнает, или, не дай бог, вспомнит, кем вы ей приходитесь.
– Я это понимаю… – сухо отвечает Наталья. – Меньше всего мне бы хотелось причинить Алёне боль.
– Да неужели? – не сдержал иронии в голосе.
– Я прекрасно понимаю, что у меня нет никаких прав на дочь. Я… – она запнулась, прикрыв глаза, – даже не пытаюсь с этим