очень чутко, – зато оказался в зоне ее тепла и стащил на себя небольшую часть ее покрывала.
Всего лишь сон.
Худеющий, упрямо повторил в сознании голос.
Потом он снова уснул.
Утром после кошмарного сна весы в ванной показали 215, и Халлек ощутил надежду. Только два фунта. Кокаин или нет, но Хустон оказался прав: процесс начал замедляться. Посвистывая, он спустился вниз и съел яичницу из трех яиц и полдюжины сосисок из гирлянды.
По пути к станции электрички он смутно припомнил ночной кошмар. Но скорее это было не воспоминанием, а странным чувством, дежа-вю. Проезжая мимо «Выше голову!», салона, зажатого между «Отличным мясом» Фрэнка и магазином «Игрушки-радость», выглянул в окно машины и в какой-то миг ожидал увидеть несколько шатающихся, спотыкающихся скелетов, словно каким-то образом благополучный Фэйрвью превратился в Биафру. Но люди на улице выглядели прекрасно, просто превосходно. Ярд Стивенс во плоти помахал ему рукой, и Халлек жестом ответил на приветствие. Подумал: Твой метаболизм предупреждает тебя – бросай курить, Ярд. Мысль вызвала легкую улыбку. К тому времени как электричка прибыла на Большую Центральную, последние фрагменты страшного сна были забыты.
Успокоившись насчет потери веса, Халлек в следующие четыре дня на весы не становился вовсе и даже особенно их не вспоминал. И вдруг он чуть не угодил в постыдную ситуацию во время очередного судебного разбирательства перед лицом судьи Хилмера Бойтона, у которого юмора было не больше, чем у сухопутной черепахи. Ситуация получилась дурацкая – такие видишь в плохих снах в старшем школьном возрасте.
Халлек поднялся, чтобы заявить протест, и вдруг его брюки поползли вниз.
Собственно, он даже не встал, а только начал подниматься, когда обнаружил, что штаны стали соскальзывать с бедер, ягодиц прямо к коленям. Он торопливо сел на место. А наступил как раз тот момент, когда его протест был бы весьма объективен, и тот факт, что он вдруг сел на место, вызвал некоторое недоумение. Щеки его залила краска стыда.
– Это ваше возражение, мистер Халлек, или газовая атака?
Правда, только немногие из присутствующих слегка засмеялись.
– Ничего, ваша честь, – пробормотал Халлек. – Я… я передумал.
Бойтон хмыкнул. Процесс продолжался, а Халлека прошиб пот: он не представлял, как ему теперь подняться.
Десять минут спустя судья объявил перерыв. Халлек остался сидеть на своем месте, делая вид, что изучает бумаги. Когда комната почти опустела, он поднялся, держа руки в карманах брюк, надеясь, что выглядит достаточно естественно. Разумеется, он просто-напросто поддерживал штаны от сползания вниз.
Запершись в туалете, Билли снял пиджак, повесил его на крюк и осмотрел брюки. Потом снял пояс, и штаны с застегнутой молнией сползли к ступням, только звякнула мелочь в кармане. Он присел на унитаз, поднял перед собой ремень и осмотрел его, как древний свиток. Линда подарила его два года назад в День отца, теперь он рассматривал его, ощущая, как уча�