Всё бремя этого мира промелькнуло в её глазах – стыд, злость, смущение и ненависть, – а ещё через секунду прозрачная дорожка увлажнила её щёки.
Эдвард выглядел сражённым не меньше, и привычное волчье выражение сошло с его лица, уступив место странному обожанию, в котором сквозили вина, злоба, покорность и толика насмешки. Какое-то время молодые люди так и простояли друг напротив друга, словно весь остальной пансион вымер и оглох в одночасье, после чего, как в замедленной сцене популярного кино, он подошёл ближе и поцеловал ей руку.
– Ну здравствуйте, – горячо прошептал Эдвард, – миссис Сазерленд.
Как непохоже он вёл себя с Маргарет! С Полиной Эдварда связывало гораздо больше, чем со старшей мисс Вудсток, и Михаэль понял это, хоть и не слыл знатоком человеческих душ. Стало быть, Полина всё же не всё рассказала ему про себя на Набережной Виктории! Странное чувство, похожее на ревность, кольнуло его сердце.
Одна дорожка слёз сменилась другой, и вскоре Полина вырвала пальцы из больших ладоней Ковентри и выбежала вон. Лорд Ковентри, жуя губы и что-то ворча себе под нос, вышел следом, но его сын остался стоять посреди комнаты и держал на весу руку, словно ловил ею концы ускользавшей вуали. Потом, правда, опустил её, потёр ладонью щетину и, присвистнув, обернулся к толпе.
– Пойду покурю на крыльцо, – сообщил он всем, поклонившись, будто в театре. – Буду рад компании!
«Это мой шанс», – промелькнуло в голове у Михаэля, а Сесили тем временем выключила фотоаппарат. Хотя вечер и был безнадёжно испорчен, Джереми и Маргарет вновь завели патефон, да только сами выглядели так, как будто на их нервах станцевали фокстрот.
– Знаете, сколько тут всего интересного?! – хихикнула старшая Вудсток, меряя рукой тяжесть Leica II. – На всех хватит!
– Вы ещё ничего не рассказали мне про свою мать, – назидательно напомнил девушкам Штерн, – да-да, я ничего не забыл. Встретимся сегодня ночью на чердаке? А сейчас идите в комнаты. Сесили, проследи за Элис…
– И пропустить, что будет дальше?! Нет уж!
– Я сказал: идите, – всё ещё настаивал он. – Потом поговорим.
– Сеси, – поддержала его Элис, – пойдём. Всё равно всё уже прошло.
Сесили всё-таки показала Михаэлю язык, прежде чем взять сестру под руку и скрыться с ней на лестничной клетке, а немец подавил улыбку, проводив её взглядом. Как хорошо, что они помирились! И когда он только успел так привязаться к этим девицам?
Луи Армстронг снова гремел на весь пансион, но Михаэль, хоть и любил его творчество, держал в голове одну цель, стоявшую спиной к гостиной на веранде, и не отвлекался. Пришлось обойти стороной Фредерико и Стефанию, которые страстно танцевали медленный танец, обнявшись, как в лучшем итальянском кино, и прикрыть рот рукавом, чтобы не закашляться от сигарного дыма Вудстока, который уже вернулся с женой из кухни и теперь успокаивал Маргарет. «Ковентри всем испортили праздник?!». «Да они не знали, с кем связались!»
Когда Михаэль прошёл на веранду, скрипнув прозрачной