надо полагать. Руки – в сверкающих кольцах и браслетах. И при всем этом – никакого дурного вкуса – это была довольно изящная демонстрация роскоши.
Наконец, она сказала:
– И это лучший сыщик всех времен и народов? – Фраза прозвучала без малейшей интонации.
– Кто вам такое сказал? – удивился Денис.
– Ваш приятель и мой адвокат. Гордеев.
– Полагаю, это была шутка.
– Да? А жаль. – И снова ни малейшей эмоции в голосе. – Еще мне жаль, что так случилось с вашим другом. Агеевым, кажется? Кстати, вы знаете, что ваши сотрудники успели взять у меня аванс?
Денис мрачно кивнул.
– Но не в этом дело. Не думайте, что вы, таким образом, повязаны, или как это будет на жаргоне. Я хотела сказать, что если бы знала, что так получится, то обратилась бы в органы… Ах нет, – с досадой она оборвала сама себя и стукнула изящным кулачком по столу. – Никуда бы я не обратилась, огласка в этом деле ни к чему. Вы же в курсе обстоятельств, Гордеев рассказал? И вы вольны, разумеется, поступить по своему усмотрению – продолжать расследование или нет. Я не собираюсь требовать деньги назад. Я могу себе это позволить.
И Денис согласился. Она ему определенно нравилась. И еще казалось, что он как будто уже где-то видел ее прежде. Это не могло быть изображение в газете или на телеэкране (Денис понимал, что, будучи супругой могущественнейшего человека, она, вероятно, имела отношение к светским тусовкам), нет, это была встреча иного рода, у него хорошая зрительная память, но теперь она отчего-то подводила.
Часа за три Денис успел домчаться до Калуги. На улице Фабричной он долго и упорно звонил в квартиру 15, но никто дверь так и не открыл. Было три часа дня. И тут на лестничной площадке появился мужчина средних лет. С мусорным ведром, в советских «трениках», с оттопыренными коленями. Денис дипломатично поздоровался, спросил о Щербаке. Щербак снимал здесь квартиру.
– Колькой интересуетесь? Он теперь самого Бочарова охраняет.
– И кто такой Бочаров?
– Большой человек. «Инвестсвязьбанк» возглавляет.
– Где банк находится?
– В центре. Напротив ЦУМа. У Бочарова машина приметная – шестисотый «Мерс», и номер легко запомнить: одна семерка, остальные нули. Колька, как привязанный, везде за этим Бочаровым ходит, даже в сортир его провожает. – Мужчина засмеялся. Смех его больше был похож на хрюканье.
– Спасибо за информацию, – бросил ему в спину Денис.
– Спасибо в стакан не нальешь, – ответил тот, не оборачиваясь, впрочем, без особой надежды.
Пришлось возвращаться в центр города, через который недавно уже проезжал. Картина была до смешного однообразной, повторяющейся во всех более-менее крупных городах новой России: размалеванные рекламой «ротмансов» и «кока-кол» пестрые коммерческие ларьки сменялись передвижными тележками с мороженым и горячими хот-догами. Затем тянулись огромные прозрачные витрины местных магазинов, выставлявших напоказ свои наинеобходимейшие