я больше не хочу испытывать это чувство! Хочу покоя! Почему я слабее их всех, по всем параметрам – у меня нет сил, нет денег, нет власти, нет защиты! Ничего нет, ни одного козыря в рукаве, да и не в рукаве тоже! – выла Элли.
Мягкая и скромная, всегда милая, она была вне себя. Эти люди, эта жизнь открыли в ней зло, и это печалило Кэт больше всего. Ведь так нельзя! Так не может больше продолжаться! Она не узнавала сестру. Но сама она не испытывала таких сильных негативных чувств, по крайней мере в последние годы, она как будто впала в какое-то сонное состояние, притом, что от природы флегматиком она не была. Девушка поглядела на сестру и предприняла еще одну попытку ее успокоить.
– Все будет хорошо, Элли! – сказала Кэт в надежде успокоить сестру. – Справедливость восторжествует.
Внезапно в Элли вдруг снова засветилась жизнь и энергия. Она подняла на Кэт заплаканные глаза, словно сияющие огнем, и выдохнула.
– Этот мир никогда не был справедливым и никогда не будет! Он черен, как ночь, и совершенно алогичен! Все наши понятия о справедливости и чести здесь лишь иллюзия и ложь! Это какой-то параллельный мир, неправильный мир, где всегда прав и счастлив тот, кто хуже и подлее, кто злее, кто более жесток! Все доброе, светлое существует лишь в мечтах и фантазиях, это глупые сказки, в которые мы верим с детства! И если хочешь здесь выжить, то ты должен чем раньше, тем лучше понять, что все свои представления о счастливой жизни нужно уничтожить, ограничения принять как данность, рамки сделать своей реальностью, а ориентирами – каждодневные дела и заботы! В тебе должно быть полное отсутствие любой искры! Чтобы выжить здесь, в этом месте, душа должна умереть…. Чтобы тело продолжало функционировать, а день шёл за днем, тебе нужно понять, что здесь всё так, как ты видишь, а не так, как ты хочешь, не так, как мечтаешь, не так, как ты веришь! Не думай, не чувствуй…. Это даже не смирение, это функционирование для выживания, где сердце пусто, а душа мертва!
Кэт нечего было возразить.
Элли еще поплакала и уснула. Кэт умылась, поела и легла на кровать. В ветхом домике было две комнаты, если считать маленькую отгороженную занавеской каморку. Но в этом закутке стояла кровать, а Кэт хотелось побыть одной и подумать.
Девушка упала навзничь на кровать и лежала поперек неё, свесив ноги. Кэт нужно было ложиться спать, но она продолжала смотреть в потолок невидящим взглядом, неловко закинув руки назад. Периодически возникали мысли о том, что пора лечь спать, но она ничего не могла. Этот вечер, эта ночь принадлежали ей. И никто не посмеет отнять это время – ни работа, ни система, ни люди! Она не будет бежать в заведенном ритме. У нее не было сил, не было времени, не было денег. Ничего не было! Но эта жизнь не отберет у нее эти часы покоя и тишины. Кое-что у нее всё-таки осталось! Ее мысли, ее разум. Хоть он и был притуплен из-за невыносимых условий, но еще продолжал функционировать. И ему предстояла сложная задача – найти выход там, где его не существовало. Первые часы мыслей не