смысл, я перестану так злиться. Когда Тобиас подъезжает к дому, с трудом открываю тяжелую дверь, а он забирает с заднего сиденья несколько пакетов и овощной суп, завернутый в бумагу, который заказал перед уходом из кафе.
Он дожидается меня у капота и, положив свободную руку мне на талию, приглашает пройти. Мы подходим к двери. Тобиас перебирает ключи и, найдя нужный, вставляет его в замочную скважину. Стоя справа от него, замечаю, как его плечи поникают, а потом он тяжко вздыхает. Тобиас ставит пакеты и поворачивается ко мне, и я непонимающе смотрю на него. Положив ладонь мне на живот и смотря знакомым хищным взглядом, отводит меня к краю крыльца и прижимает к стене дома.
Он неотрывно смотрит на меня, а потом запускает пальцы в мои волосы, стискивает их и набрасывается на мой рот. Я охаю, и Тобиас пользуется моим удивлением, побуждая открыть рот шире, а потом пылко вторгается в него языком. Прижимается ко мне, не оставляя между нашими телами ни одного свободного миллиметра. В живот мне упирается его член, пока он пленяет поцелуем, и в это мгновение я забываюсь. Забываю о претензиях к нему и целую в ответ. Обхватив его за плечи, приникаю к его мощному телу и обвиваю его. Подсознание протестующе кричит, напоминая, что я добровольно принимаю в этом участие. Но это не переход власти, а поцелуй возлюбленного, напоминание.
Сердце грохочет в груди; возбудившись, сминаю ткань его толстовки, чтобы притянуть к себе. Тобиас потворствует, закинув мою ногу себе на талию и вжимаясь, пока мы оба не растворяемся в обжигающем поцелуе, создавая новое воспоминание, которое я нескоро смогу забыть. У Тобиаса вырывается вымученный стон, когда он отстраняется и смотрит на меня сверху вниз. В его глазах я вижу потребность, желание, страсть, надежду.
– Целый день мечтал об этом, и если бы поцеловал тебя, войдя в дом, то не уверен, что смог бы вовремя остановиться. Я был бы рад перестать вести себя как джентльмен, потому что это противоречит моей натуре, да и ты полюбила другого меня. Чтобы я просил разрешения тебя поцеловать? Да ни за что на свете.
Я ищу смысл в его поступках и намерениях, а Тобиас отходит и подбирает пакеты, после чего открывает дверь. Он старается. Старается с уважением относиться к очерченным мною границам, старается подстроиться под мой темп, хотя всегда был нетерпимым человеком.
Войдя в дом, отводит взгляд, словно ему больно даже смотреть на меня.
– Иди в душ. Я выгуляю Бо и разогрею суп.
– Ты не обязан это делать.
Повернувшись ко мне спиной, он замирает на пороге гостиной, его плечи напряжены.
– Просто позволь сегодня вечером за тобой поухаживать. Завтра можешь испепелять взглядом, орать и посылать куда вздумается – да что угодно, лишь бы тебе стало проще впускать меня в свой дом. Но ты не ела и не спала с тех пор, как я сюда заявился, а я не хочу так начинать.
Не дожидаясь ответа, Тобиас идет на кухню, а я смотрю, как он удаляется, понуро опустив плечи, и вожу пальцем по припухшим губам. Всем своим естеством хочу пойти