попрощался Петр, и в ответ получил легкий кивок головы убеленного сединами усталого пожилого человека, уже с трудом управляющего страной и доброй половиной мира впридачу – впрочем, как и самим собой. Казалось, он дорого заплатил бы за то, чтобы послать ко всем чертям весь этот опостылевший истеблишмент, оседлать молодого мустанга да и поскакать вспять течению времени, в свою буйную молодость.
Глава 16. Отель 3*** и четвертая впридачу
13 июля 2024 года уютный трехэтажный "Йеллоустоун Парк Отель" на Гризли Авеню принял нового постояльца. Вынырнув из другого измерения в штате Вайоминг, путешественник во времени очутился в номере класса "люкс" и ощутил себя сидящим на широкой мягкой кровати в состоянии легкой прострации. Повертев головой, он с любопытством оглядел свои апартаменты: бежевые стены и коричневый пол просторной светлой комнаты гармонично сочетались с декором и цветом мебели, красные и черные акценты отделки подчеркивали гармоничность обстановки. Офисный кожаный диван важно расположился у перегородки с репродукциями горных пейзажей. Рядом фото какой-то женщины, вероятно оставившей свой след в истории освоения местных территорий. А вот и чудесная бочка на ножках – сама нагло вписалась в нишу у шкафа, как будто всегда здесь и стояла в качестве сомнительного подобия антиквариата. Урчащий рефрижиратор у гардероба оказался полон продуктов и напитков, что оказалось весьма кстати – в буфет Белого дома Петр заглянуть не успел. Узрев в зеркале свое осунувшееся, утомленное лицо и потухшие глаза, он осознал: если сейчас не остановить этот изматывающий марафон и не дать организму передышку, то можно и копыта отбросить. Именно здесь, в эту минуту наступил своеобразный пит-стоп в этой сумашедшей гонке за сверхидеей о спасении человечества: на путешественника во времени тяжелым камнем свалилась чудовищная усталость.
– Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Трое суток на релакс! – поставив себе диагноз и прописав курс реабилитации, Калинкин поплелся принимать душ. Чередовавшиеся горячие и холодные потоки воды чудесным образом взбодрили его изнуренное тело, а стекающие пенистые струи с ароматом бальзама прервали бесконечный бег по кругу навязчивых мыслей. Через каких-то десять минут возникло ощущение, будто заново родился! Тревога рассеялась, как дым, и неожиданно из подсознания всплыл давным-давно услышанный мотив, и невидимый хор мощно грянул:
– Эй, баргузин, пошевеливай вал,
– Молодцу плыть недалече…
Растеревшись до красноты мягким полотенцем, он почувствовал себя невесомым и осветленным, воспарившим к воротам рая, куда, правда, надо было еще проникнуть. Пропуск нашелся в холодильнике: техасский стрейт бурбон, увесистая фляжка первоклассного первача из кукурузы. Холодный и сладковатый, с ароматом корицы, "техасец" быстро разлился по жилам, согрел и с мастерством импрессиониста принялся раскрашивать мир в яркие краски. Калинкин, накинув халат, сел в широкое кресло с бокалом в руке и бросил взляд на