сказал он.
– А сейчас не работаешь?
– Больше не работаю.
– Я преподаю в средней школе. Английский. Взяла завтра день, чтобы от подростков отдохнуть, – сказал она. Отпила вина, поставила бокал. Снова взяла, допила вино и вытерла нижнюю губу большим пальцем.
– Эй, полегче! – сказал он.
– Ха! Почему это мужчины считают женщин неспособными пить, не пьянея? Как будто вы, мужики, полагаете, что мы слабы и уязвимы, даже когда это не так. Тебе сегодня пить можно, а мне нельзя?
– Прости. Я просто пошутил. Честно. Я не то имел в виду. Ты не похожа на уязвимую. Может, тебе следует вести себя, будто это так, но ты этого не делаешь, – сказал он.
– Погоди… мне следует?
– Еще бы! Вот ты приглашаешь незнакомца… мужчину в дом. Причем незнакомца со склонностью к самоубийству. Я понимаю: ты не можешь об этом не думать. Посмотри на меня. У меня здесь не все дома, понимаешь, – указав на голову, сказал он. – Я могу быть кем угодно.
– Я тоже.
– Да, но это другое дело, ты же понимаешь.
– О’кей, итак… как насчет армрестлинга? – прищурившись, спросила она.
(Унылый настрой преломляется и вспыхивает, быстро, как в призме.)
Они опустились на пол, сели, скрестив ноги, по разные стороны журнального столика. Она поставила локоть на деревянную поверхность.
– Армрестлинг для пьяных, – заключил он.
– Ты совсем другого ожидал, когда проснулся сегодня утром.
Его глаза еще щипало от слез, виски пульсировали.
– Да, – согласился он. – И я левша, так что у тебя преимущество.
– Да. Я заметила, – сказала она и ухватила его за руку. – Должна тебя предупредить: я могу за себя постоять.
– Даже не сомневаюсь.
Он обхватил ее руку своей, их запястья соприкоснулись. Талли досчитала до трех. Оказав достойное сопротивление, он отдал ей первенство, и она это знала. Она промолчала, но он знал, что она знает. Она осталась сидеть на полу, он тоже. Они молча смотрели, как питчер «Джайентс» отправил на покой одного за другим еще двух отбивающих, а потом и выиграл матч.
Итак, дело решенное.
Он подождет.
Когда Талли стало клонить в сон, она показала ему, как открывается входная дверь на случай, если он захочет подышать воздухом. Сказала, чтобы не стеснялся и брал в кухне что захочет.
– У меня много еды для перекуса, – указав на кухонный шкаф, сказала она. – А я переложу твою одежду в сушилку.
– Спасибо. Можно я воспользуюсь твоим компьютером, если пообещаю не совать свой нос куда не надо? – попросил он. Ее тонкий ноутбук лежал на журнальном столике, как серебристый остров посреди океана древесины вишневого дерева.
– Конечно. Пожалуйста, – сказала она. – Спокойной ночи, Эмметт.
– Спокойной ночи, Талли.
Эмметт видел, что она прошла по коридору, зашла в прачечную, потом к себе в спальню, закрыла дверь. Он прислушался