тужурки.
Ступив за ворота зоопарка, Томбс купил себе у первого же мальчишки-разносчика большое мороженое и удобно уселся на скамейку.
Вот, правильно, и люди здесь другие.
Проходили мимо неторопливо женщины старшего возраста, няни с детьми, мамаши с колясками, гимназисты.
Детишек-то Томбс всегда любил; обязательно при случае, если среди пассажиров встречались какие приветливые или воспитанные, старался угостить их сладостями или рассказать что-нибудь интересное про пароход, да и о происшествиях своих матросских, заковыристых, обязательно упоминал.
А вот с женским полом у Томбса жизненные отношения не сложились. И не женат он был в свои-то достойные годы, и не намечалось пока у него ни с кем ничего серьёзного. Нет, конечно, дамочки на него с уважением всегда смотрели, одобрительно; да и в компаниях он мог запросто привлечь чьё угодно внимание; свахи несколько раз к нему с намёками подъезжали, но Томбс никак всё не мог решиться… И женщины вроде бы в каждом случае попадались приличные, некоторые даже с положением в обществе, была даже одна хозяйка кондитерской, и отношения совместные он всегда создавал вроде-бы прочные, не на один день, обязательно с перспективой, чтобы женщину не обижать и не разочаровывать, а вот не случалось. Не такие они были все, что-то непонятное мешало Томбсу каждый раз принять важное и окончательное решение, какой-то туман, неясное предчувствие, смутное облачко далёкого жизненного воспоминания. Томбс затруднялся.
По тротуару, почти под самыми ногами Томбса проехали на игрушечных велосипедах, обгоняя друг дружку и громко сигналя, два упитанных малыша. Вдалеке, за деревьями, заиграла весёлая музыка.
Мороженое закончилось, он аккуратно вытер платком губы и руки. Вставать с тёплой деревянной скамейки и куда-то идти страшно не хотелось. Случись это дело не в таком людном месте, Томбс непременно бы подремал несколько минут на свежем воздухе, притворяясь, что задумался о чём-то важном, но здесь, в чужом городе, в неопределённой атмосфере, подобная процедура была не совсем хороша.
Он только ненадолго прикрыл глаза, с улыбкой щурясь на солнце.
А может, медведей сходить посмотреть? Не хочется… Медведей он, что ли, в своей жизни не видывал… А те трое, на перекате, когда пришлось по осени везти последнюю почту в верховья реки… Забавные такие, пушистые, брызгались, бегая по отмели… Или лучше ещё купить мороженого? Наверно, вишнёвого. Конечно. Но попозже.
Теплый воздух в тени создавал необходимую прохладу. Дело сделано, поезд вечером, обратный билет в кармане, никто его понапрасну не беспокоит. Хороший ведь город!
Звуки музыки, доносившиеся до него не вполне ясно, смешивались с близкими звонкими голосами ребятни. Рыкнул где-то большой зверь, скрипнула неисправным колесом совсем рядом детская коляска. Солнце по-прежнему горячо и оранжево слепило его закрытые глаза, но день, яркий, как он помнил поначалу, вдруг начал тяжелеть вокруг и наполняться чем-то,