взялась неизвестная девица в королевских апартаментах, и куда делась. А после возвращения облика никто не сможет связать высшую аристократку и девицу из далекого приграничья.
Глава 3. Личина для дивчины
Портал перенес нас в мрачное помещение с низкими сводами, пахнущее подвальной сыростью и ледяное даже в полуденный зной. Нас встретил сам граф Орияр, но помещение не было подвалом его замка – не ощущала я атмосферы Лаори-Эрля, которую ни с чем не спутать. А чувствовала только мертвенный давящий холод, как и от моего жениха.
Ворон ни слова не произнес с момента нашего появления, только сверкнул на меня взглядом стальных глаз, поклонился королю и распахнул перед ним низкую железную дверь.
За дверью обнаружился тускло освещенный коридор и два стражника с копьями, хотя я никогда не понимала, зачем им в таком узком пространстве копья, когда гораздо эффективнее длинные кинжалы по типу испанских. Один из стражников прошел вперед, король за ним, затем я, а граф замыкал нашу небольшую группу.
Мы спустились по лестнице, оказавшейся в конце длинного пустого коридора, прошли через какие-то путанные переходы, и наконец стражник распахнул высокую, обитую железом и оплетенную тусклыми, неактивными рунами дверь.
Мы попали в небольшое помещение, нагретое камином. Остро пахло травами. Бросились в глаза пустые книжные полки в грубых, вырубленных в стенах нишах. Под нишами располагался длинный стол с разложенными на чистых тряпицах скальпелями, пинцетами, баночками с мазями и плошками с дымящимся варевом.
У камина, устроившись в кресле с книгой, сидел седовласый маг.
Завидев нас, он вскочил, положил книгу на сиденье и, поклонившись так же молча, как Дэйтар, подождал, когда стражник закроет дверь с той стороны.
– Приступайте, мастер Зигфар, – распорядился король.
Старик выпрямился, и я увидела, что он слеп. Минуточку! Как он мог читать с такими бельмами на глазах?
– Кто будет направлять? – спросил Зигфар.
– Я сам, – ответил король.
– Это честь для меня, – склонил голову старец.
Артан поморщился. Мой жених, подняв книгу с кресла, переложил ее в нишу, а кресло подвинул к столу и показал мне жестом, чтобы я села.
Мне никто не приказывал молчать, но общая загадочная и давящая атмосфера заставила и меня держать язык за зубами. Я села, Ворон тут же встал у меня за спиной и, положив мне ладони на виски, заставил лечь затылком на спинку кресла.
– Ваше величество, ваш человек осведомлен, что процедура экстренного возвращения истинного облика весьма болезненна? – спросил мастер.
Ладонь Ворона на миг коснулась моих губ, и я поняла, что избрала верную тактику – молчание.
– Да, – ответил за меня Артан Седьмой. – Но обезболивающее не помешает.
– Еще как помешает, – возразил Зигфар. – Если вы готовы мириться с неизбежными в таком случае искажениями, то я, так и быть, дам обезболивающее, но категорически не рекомендую.
Божечки,