шишки. Холт ничего не слышал о белых драконах. И не знал, к какому типу магии принадлежал этот малыш. Определенно не огненный и не изумрудный. Быть может, штормовой или ледяной? Но такая уникальная окраска могла оказаться и у мистического дракона.
Завертев головой, птенец издал гортанный звук. После чего заворочался еще сильнее, и его крик стал громче и взволнованнее.
Обеспокоенный тем, что шум привлечет нежелательное внимание, Холт присел на корточки.
– Ш-ш-ш-ш, – прошипел он, роясь в сумке в поисках куриной ножки. Наверное, детеныш искал еду. – Все в порядке. Я здесь, – приговаривал Холт, словно беседовал не с драконом, а с каким-нибудь бродячим псом, что выглядело ужасно глупо.
Насторожившись, малыш закопошился в обломках скорлупы, стараясь понять, откуда слышится голос. Теперь подросток мог лучше рассмотреть его мордочку, и Холту показалось, что он нашел разгадку. Глаза дракона поражали своей голубизной – как ясное небо в морозный зимний день. Но зрачки были белыми и повернутыми не прямо к Холту, а к какой-то точке выше его локтя.
«Может ли он видеть меня?»
Холт опять тихо заговорил с детенышем. Дракончик снова повел головой из стороны в сторону, очевидно пытаясь определить источник шума.
«Он слепой».
Осознание этого потрясло мальчика. Точно молот угодил ему прямо голову. Что сказал тогда Броуд? Изера обнаружила в яйце какой-то дефект. Именно поэтому драконы не хотели, чтобы из него кто-то вылупился. Об этом ли дефекте шла речь? Слепота. Быть может, поэтому и сам дракон был белым?
«Что ж, если детеныш меня не видит, я могу подойти к нему».
Все еще сидя на корточках, подросток перенес правую ногу вперед. Дракончик тут же издал пронзительный вопль и потом громко и жалобно запищал. Запаниковав, он поскользнулся в слизи из собственного яйца, рухнул в кучу обломков и в испуге сжался в комок.
– Прости, пожалуйста, – в отчаянии сказал Холт.
Но что ему делать? И это все из-за него. Чувство вины охватило мальчика, его сердце сжалось. Но теперь уже ничего не поправишь. А детеныша нужно было как-то накормить.
Понятно, что приближаться к малышу точно не стоило. Дракончик не видел его и был напуган каким-то существом, явно больше него, и его непонятными действиями в темноте. Подросток понимал, что чувствовал сейчас птенец. Тогда он достал из сумки куриную ножку и оторвал от нее небольшой кусочек, надеясь привлечь им дракона.
Детеныш перестал пищать и принюхался. Почувствовав поблизости еду, он встрепенулся, поднялся на свои крошечные лапки и двинулся на запах. Бедняга тут же снова поскользнулся и, перекувырнувшись, свалился прямо к Холту и приземлился, распластавшись на своих четырех коротких ножках. Но на этот раз малыш был настроен решительно и снова встал, принюхиваясь к курице.
Очень осторожно, зажав мясо между большим и указательным пальцами, Холт протянул к птенцу руку. Дракон шагнул ближе, втянул носом запах, обнюхал пальцы мальчика и снова переключил внимание на курицу. Одним быстрым