поперхнулся пустотой.
– А когда в последний раз ты видел своих родителей?
– Никогда, – ответил Джек.
Часть 3. Кофейное недоразумение
Раннее утро. Солнце затопило полмира. Свет разлился на всю Азию и половину Европы – в небе ни тучки. Земля не помнит такой погоды со времён отделения Америки от Афроевразии.
Утром Иосифа и Джека освободили до суда благодаря влиятельным связям первого. Его ближайшие друзья – министр культуры и замминистра обороны. Второй был обязан ему жизнью. Служебный серенький автомобиль привёз их в одну из квартир Иосифа – о ней знает пара-тройка человек. Иосиф там бывал раз в год, чтобы уединиться и заняться какой-нибудь ерундой. Например, сложить ноги на перила открытого балкона и, посасывая пиво, любоваться самолётами – гигантскими мифическими перелётными птицами. Рядом аэропорт. Квартирка куплена двадцать шесть лет назад, в 1993-м, и здесь они жили с Марией. Соседи давно сменились, да и те уже не помнят, что здесь когда-то жила эта причудливая парочка. В те времена они были не такими известными.
Сегодня утром журналисты ждали Иосифа у высокой лестницы, она втекала в пасть громадного здания полиции, стелой втыкавшегося в небо. В непогоду верхний этаж небоскрёба скрывался в туманах. В ясные дни он сверкал так, что его было не разглядеть. Сегодня ясно. Ясно в небе, но не в голове. Серо-мраморный пафос этого сооружения вселял мысль, что там, наверху, находится сама небесная канцелярия. Платформа над лестницей перед входом напоминала эшафот – да покатятся головы осуждённых по ступеням – к ногам разъярённых зрителей! Но это не какая-нибудь Майя, или что-то такое. Это наискучнейшая бытовая современность – ещё не заваленная страницами истории и не воспетая искусством. Быть может, когда-нибудь и эта бесцветная мраморная современность, пронзив многовековую линзу времени, обретёт краски и эстетические формы. И оставит фильтр истории лишь прекрасные воспоминания и романтику, отсеяв ужасы и бытовуху.
Иосиф хвалился способностью ловко избегать журналистов, если оно надо. Он приукрашивал, но слова его не были лишены смысла: «Чтобы остаться незаметным – будь очевидным, как воздух». И правда. Говоря широко, самое очевидное для человека превращается в фантастику; но самые странные вещи становятся затвердевшей истиной. Именно это он имел ввиду.
Журналисты, как на каком-нибудь кинофестивале, распределились по бокам лестницы. Прошла информация, что Иосифа с Джеком должны отправить в здание суда. Обычно так и делается, это логично. Но какая логика может быть там, где появляются Джек или Иосиф? Ведь они как кислота, что расщепляет форму и обращает всё вокруг в метафизику.
Подозреваемых вывели через запасной выход, кроме одинокой кошки там никого не было. Журналисты поскучали и через пару часов разошлись. Что ж, некоторые встретятся с «героями» в зале суда, сверкающем гневными молниями фотовспышек.
Суд ожидался через день. А пока они с Джеком проводили время в квартирке Иосифа на самом верхнем этаже. Из подъезда был выход на крышу