попыталась отцепить орущую тетку от себя, право волосы у меня еще не отросли и пальцы ее легко соскальзывали.
– Мразь! Дрянь! Разлучница! – надрывалась тетка, перейдя на ультразвук.
– Женщина, вам плохо? – попыталась урезонить ее я, – успокойтесь…
Но тщетно. Дамочка продолжала истошно вопить практически на одной ноте, а затем вдруг решила меня пнуть, но промахнулась.
Тут нервы мои сдали, и я со всей дури залепила ей оплеуху. Голова тетки дернулась, и сразу стало так тихо, что было слышно, как скрипят качели на детской площадке в соседнем дворе.
Пока дамочка хватала щедро накрашенным ртом воздух, я успела ее рассмотреть: возраст «баба-ягодка», с бараньей прической, необъятным задом и двумя подбородками, тем не менее одета она была дорого и добротно.
– Так, а теперь извольте объясниться, – припечатала я суровым голосом. – а то полицию… то есть милицию вызову!
– Правильно! Участкового надо звать! – донеслось сзади.
– Безобразие какое!
– Во дворе уже спокойно пройти нельзя, чтобы не убили!
– Хулиганье!
Я оглянулась – к нам начали активненько подтягиваться соседи. Старушки-веселушки из подъездного десанта взволнованно проталкивались сквозь жидкую толпу, расстроенные, что пропустили самое интересное. Из окон тоже выглядывали любопытные. В толпе на заднем плане мелькнуло растерянное лицо Риммы Марковны.
– Ну, так что? – спросила я, – будете объясняться или зовем участкового? Нападение, причинение телесных повреждений, хулиганство… при свидетелях… на статью вы себе уже насобирали.
– Лес валить будет, – гыгыкнул в толпе кто-то. На него сердито зашикали.
– Разлучница! – неуверенно заявила тетка и всхлипнула.
– Обоснуй, – потребовала я.
– Да ты! Да ты! – тетка набрала полную грудь воздуха и приготовилась заорать.
– Товарищи… – требовательно раздался голос Ивана Тимофеевича. Он как раз тоже вернулся домой и стал свидетелем этой отвратительной сцены. – Что тут у вас случилось? Гражданка, вы почему порядок нарушаете?
– Это она! – тыкнула пальцем в меня тетка, – мужа моего из семьи уводит.
Вот так Лидочка! Хотя у тетки позднее зажигание, наверное, так как я здесь чуть больше месяца и, точно ничего ни с кем не было… Но, может, раньше, до моего попадания?
– Лидия Степановна? – Иван Тимофеевич круто развернулся ко мне и даже очки нервно снял, но потом одел обратно. – Объясните, что здесь происходит, пожалуйста.
Я пожала плечами и обратилась к тетке:
– С чего вы взяли, что это я увожу вашего мужа? И, кстати, кто ваш муж?
– Но ты же Горшкова! – сказала тетка. – Проживаешь на улице Ворошилова, дом 14, квартира 21. Сама сказала.
– Стоп. А имя у мужа есть?
– Лёвушка… Лев Юрьевич…
– Что еще за Лёвушка? – переспросила соседка Наталья.
– Баба Варя называет его «опиюс», – прояснила я.
– А-а-а-а, – понятливо заулыбались соседи, – знаем-знаем такого.
– Значит