но его тут же перебивает наёмник.
– …они уже мертвы, – ему протягивают блестящую зажигалку, отполированную так, что солнцем, отражённом в металле, можно разжигать костёр. Удивительно дорогой сувенир для мест столь отдалённых, тем более в таком шикарном состоянии. Пару раз чиркает, и вот уже дым проникает в повреждённые лёгкие, а зажигалка отправляется в карман. Ноги немного немеют, пробегает удивительно приятный и расслабляющий холодок. Желание кашлять пронзает его, словно лёгкие хватают и сжимают. На это он не обращает внимание.
– Хоть что-то, – сообщает пострадавший. Тем временем двое тоже принимаются смолить. Вокруг носятся люди, слышен скрежет металла от стражей порядка и просьбы, чтобы все покинули место взрыва. Карвер останавливает компанию и разворачивается, смотря, как вытаскивают из-под завала двух. Тяжелый вдох. Дым пронзает тяжестью лёгкие и замедляет мысли.
– Что вам нужно? – спрашивает Карвер.
– Позвольте представиться, – двое, сняв кожаные перчатки, в спешке протягивают правые ладони, на ликах слабые, неотличимые улыбки. – Просим прощения. Эцарди Адамасам, – говорит один.
– Волкпи Дор, – представляется второй.
– Имя не думал поменять? – отвечает Стрелок и жмёт обоим руки. – Здесь холодно, или я уже близок к смерти? Да и не хочу я видеть всё это. Пройдём в помещение, – голова трещит, а тело болит. Они поднимаются на крыльцо заведения.
Само здание, если раньше вызывало приятные эмоции и чувства, то сейчас лишь горечь. Обратив взор на улицу, замечает человека в синем одеянии, смотрящего из уличной толпы прямо на троицу. Карвер делает вид, что не замечает его, не обращая на него взгляд и смотря на улицу более общо, чем лично на странника. Странный молодой парень с белым лицом и такими же светлыми волосами не предпринимает никаких действий, чтобы как-то затеряться или быть незамеченным. Он словно специально стоит так, чтобы на него обратила внимание жертва. Стрелок, чуть не споткнувшись, понимает, что очертания похожи на эгаранади, но всё же это не он. Задавшись вопросом: "Лазутчик это или случайный прохожий?", отворачивается.
Приняв во внимание полученную информацию, чувствует, что палец нужно держать у курка. Компания дружно заходит в помещение, где никого нет, кроме одного мужика, который трещит о каком-то случае неизвестно кому. Машет бутылкой и бормочет: "Значит, достаю я пистолет и такой… ии-йи-ик! Говорю ему зна… и-ик… чит. А у тебя то хоть значит то и-ик…" – не окончив речь, голова падает на стол, и в ушах ничего не подозревающих гостей слышатся рвотные позывы. Нелепое зрелище.
– Да что ж за… – негодует мужчина за баром, – то уроды тут стреляют, то… – бросает протирать стаканы и направляется на кухню, где должен находиться персонал. Трое присаживаются за стол, где пару дней назад сидела другая компания, в которой на тот момент все ещё были живы.
Карвер вспоминает: "Волкпи Дор" – имя, которое он видел в дневнике вороторя. Тот заходил в одно время вместе с Мираэттой.