тихонько вздохнул, показывая, что любое упоминание о Елене Канунниковой вызывает в его душе новый прилив горести и отчаяния, и только после этого ответил:
– Я уверен, что да. Смерть Елены Сергеевны еще сильнее сплотила нас. Знаете, кто-то из великих сказал: если горе не убивает нас, оно делает нас сильнее. Думаю, эта фраза вполне применима к нашей ситуации.
– Эдуард Васильевич, мы разделяем ваши чувства, но в связи с этим сам собой напрашивается вопрос: не была ли смерть Елены Сергеевны спланирована кем-то?
Филя сознательно сделал акцент на слове «спланирована», на какое-то мгновение ему показалось, что веки Дубинина дрогнули, а в глазах полыхнул недобрый огонек, но если это мгновение и было, то председатель правления партии быстро взял себя в руки.
– Следствие уже ответило на этот вопрос, не так ли? – ровным, спокойным голосом сказал Дубинин. – У меня нет причин не доверять Мосгорпрокуратуре.
– Эдуард Васильевич, сразу оговорюсь, что мной движет отнюдь не праздное любопытство, – с мягкой, даже виноватой улыбкой произнес Филя. – Мы сейчас как раз проводим собственное, журналистское, расследование. И у нас есть основания полагать, что смерть Канунниковой была выгодна определенным людям. – Филя выговорил эту фразу быстро и веско и тут же без всякого перехода спросил: – Кстати, вы ведь выступали на выборах в едином блоке с «Всероссийской славянской партией»?
– Да, – с некоторым раздражением ответил Дубинин. – Но я не понимаю, как это может быть связано с убий… со смертью Елены Сергеевны?
Филя мягко улыбнулся.
– Ага, – сказал он и поднял палец. – Значит, вы тоже считаете, что это было убийство? Остановимся на этом подробней.
– Я? – Серые глаза Дубинина забегали. – Что за чушь? Как это вам взбрело в голову?
– А какова во всем это роль фонда «Миллениум»? – резко спросил Филя. – Этот фонд, кажется, спонсировал деятельность вашей партии?
– Какое это имеет отношение к делу?! – взвился Дубинин.
– Как это какой? – «удивился» Филя. – Ведь «Миллениум» имел свой интерес, спонсируя партию. Возможно, этот интерес не пришелся по душе Канунниковой.
– Чушь! – почти крикнул Дубинин. – Чушь и бред! Елена Сергеевна никогда и ничего не имела против «Миллениума»! А все инсинуации на эту тему – наглая и бессовестная ложь!
– Так, значит, убийство Канунниковой связано с объединением двух партий в один блок, – резюмировал Филя таким голосом, словно ему только что об этом сказал Дубинин.
И без того загорелое лицо Дубинина еще больше потемнело. Глаза налились кровью, а тонкие губы мелко затряслись.
– Прекратите это! – рявкнул он. – Прекратите это немедленно! Остановите запись!
Сева Голованов послушно отключил камеру.
– Интервью закончено! – холодно, даже злобно произнес Дубинин. – Забирайте свои манатки и убирайтесь отсюда прочь! К чертовой матери!
– Жаль, – с грустью сказал Филя. – Жаль, что у нас не получился диалог. А я так рассчитывал