помощи.
– Ну тогда… – Солдат, пошатываясь, куда-то побрел. – Ради… Если только ради товарища по оружию! – воскликнул он, подбадривая сам себя.
Маир почувствовал, что проблем не избежать, когда торговец одеждой, остановившийся на ночлег в нескольких шагах, указал на капитана, который твердым, решительным шагом направлялся к их телеге. Вместе с капитаном шли четверо солдат при мечах, щитах и ножах, а также врач.
– Где раненый? – без предисловий спросил он.
– Вот он лежит.
Уго смотрел, как врач карабкается на повозку, а потом в воздухе зазвенели слова капитана:
– Еврей! Пау Климент сообщает, что ты вероломно напал на его товарища Жоана Амата и избил его. У тебя есть что сказать?
Маир широко развел руками и попробовал оправдаться:
– Зачем бы мне это делать? Это не я. Нет. Зачем бы я стал избивать этого юношу? Я дал ему место в моей повозке.
Уго переводил взгляд с Жоана Амата, который взирал на происходящее, держась за борт телеги, на Маира, а потом на капитана со стражей. Солдаты следили, как бы еврею или сопровождающему его мальчишке не пришло в голову оказать сопротивление или скрыться.
– Ты можешь говорить? – спросил капитан, подойдя к Лысому Псу. Тот кивнул; врач ощупывал его торс. – Верно ли, что эти двое напали на тебя исподтишка и избили?
Уго прочитал по глазам Лысого Пса: тот согласится. Подтвердит обвинение. «Скажи правду!» – умолял за его спиной Маир. Но ведь еврей тут ни при чем! Единственный враг Жоана Амата – он, Уго!
– Это сделал я! – объявил Уго, подходя к капитану и взглядом бросая вызов Амату – безмолвно, но гордо и даже высокомерно. – Этот еврей… – с презрением процедил подмастерье, – он не способен никому причинить вред. Он такой же трусливый, как и все еретики.
– Это правда? – обратился капитан к Амату.
– Правда, – подтвердил тот слабым голосом.
– Нет… – вмешался Маир.
– Молчать! – рявкнул капитан, отпихивая винодела. И снова обернулся к Уго. – Как тебя зовут? – Услышав имя, капитан объявил: – Уго Льор, именем короля ты арестован.
«В тюрьме жиронского викария его ведь придется кормить, и если забрать мальца с собой в армию – тоже», – размышлял капитан. Что им делать с парнем, которому едва исполнилось четырнадцать? А грузу на телеге и дальше будет положена ежедневная охрана. «Ведь неплохое решение», – в конце концов надумал капитан.
– Ты останешься здесь, под ответственность этого еврея, – распорядился он, переговорив с врачом о здоровье Жоана Амата и услышав несколько раз твердое «нет». – Ты будешь обихаживать и кормить того, кого покалечил, как будто ты его раб, пока войско не вернется в Барселону. Там ты предстанешь перед судом викария. Ну а что до тебя, – добавил капитан, обращаясь к Маиру, – если парень убежит, ты дорого заплатишь.
Король Хуан остановился в Жироне. Селения, плохо приспособленные для обороны, были покинуты на произвол судьбы, зато укреплялись важные опорные пункты, такие как Манреса,