Деду удалось наладить с ними торговлю. А ещё он взял под своё покровительство древнее святилище, что стояло южнее его владений в среднем течении Варуны (Вороны). Здешний мегалитический храм был настолько древним, что вся местность вокруг него была просто усыпана высокими курганами, хранившими в себе погребения великих жрецов.
Покровительство включало в себя военную защиту и периодические щедрые дары. Подарки его были настолько обильными, что яйцеголовые брахманы из святилища узрели в них волю богов, настоятельно рекомендовавших признать северного раджу своим родственником. Сделать самого раджу яйцеголовым они не могли (возраст уже не тот), а вот с деформацией черепа его детей проблем не возникло.
Отец Митрена продолжил политику родителя. И более того, он построил свой форпост рядом со святилищем. А чуть позже раджа объявил это святилище главным храмом своего племени и сделал новый город своей столицей. Точнее ставкой, поскольку других городов в его владениях не было – только стоянки, население хоть и жило в зоне широколиственных лесов, но занималось кочевым скотоводством, разводя коров, лошадей, овец и свиней, а также по чуть-чуть земледелием и охотой. Жили они в конических чумах, сооруженных из слег и шестов и укрытых шкурами лошадей, коров и диких туров. 7-8 метров в диаметре – не слишком просторное жилище, но зато в любой момент можно его разобрать, погрузить на волокуши и отправиться на новое место. Идея рыть дом в земле многим казалась несколько странной. Зачем? Ведь полуземлянку на новое место не увезёшь. Но если радже так хочется, то кто ж будет возражать? Хочет жить, как южане – пусть живёт. В конце концов, ему виднее. Он же яйцеголовый! Да и удобнее это, когда дом раджи всегда в одном месте находится. В случае чего всегда точно знаешь куда жаловаться.
Столица получила звучное имя Хастин. Не первый и не последний город с таким именем во владениях ариев. Видимо, старый раджа предполагал, что град сей в будущем разрастётся до огромных размеров, подобно слону («хастин» по-арийски значило «слон»). Впрочем, вряд ли он представлял себе это животное. Скорее всего думал о лосях. Но лось – это тоже хорошо, хотя и с рогами.
* * *
Город разросся до полусотни дворов, когда старый раджа помер, оставив всё хозяйство своему единственному наследнику – Митрену. Сын похоронил отца не по обычаям предков, а по традициям яйцеголовых, со всеми почестями, положив в катакомбную нишу могилы вместе с покойником его ваджру – символ княжеской власти, то есть небольшую булаву с каменным навершием о четырёх закруглённых выступах.
Молодому радже было тогда двадцать четыре года и он уже семь лет был женат на дочери раджи из Варунаси, девушке по имени Лалавати, столь же знатной, благочестивой и яйцеголовой. Этот прекрасный союз гарантировал княжество Митрена от любых неприятностей с юга. А больше их ждать ниоткуда не приходилось. На севере на пять дней пути тянулись безлюдные леса и болота, за которыми прятались охотничьи племена. А на западе до Данапра (Днепра)