от экскурсовода, – тебе не кажется, что эта фата похожа на нашу?
– Пожалуй, – вмешалась в наш разговор Сара.
– О, Джули, – улыбнулась бабушка, – думаю, твоя любовь к Билтмору просто сводит тебя с ума. – Она посмотрела на фото. – А что плохого в том, что в твой особенный день на тебе будет нечто столь же великолепное, как фамильная фата Вандербильтов?
Я пытливо всматривалась в ее лицо, но она лишь улыбалась.
– Итак, дамы! – громко произнесла тетя Элис. – Пришла пора чествовать нашу очаровательную невесту!
Я рассмеялась. Мои подруги, с бокалами в руках, окружили меня и повели к столу.
Я снова взглянула на фото Корнелии. Фата на ней была точь-в-точь как моя. Впрочем, мы ведь находились в Билтморе, где я прежде подолгу мечтала о том, как обрету свое счастье. И сегодня был канун моей свадьбы. Возможно, бабушка права: моя одержимость Вандербильтами в конце концов свела меня с ума.
Эдит. Торжественно клянусь. 2 июня 1898 г.
Каждая невеста хочет, чтобы в день свадьбы рядом с ней была ее мать. Странное желание, если учесть, что твоей матери уже пятнадцать лет как нет в живых, думала Эдит Стайвезант Дрессер в последние минуты перед тем, как должна была решиться ее судьба и ей предстояло взять новую фамилию. И все равно, когда сестра закрепила на ее голове фату – фамильную драгоценность из игольного кружева, – она невольно пожалела, что не мама помогла ей надеть атласное платье с воротником-стойкой, сшитым ее любимым французским модельером. Платье, достойное принцессы. Платье, достойное знатной наследницы. Платье, достойное носительницы фамилии Вандербильт.
– Ты обворожительна, – сказала Полина. – И будешь очень счастлива, – добавила она, сжимая обе руки сестры. Сьюзан и Натали с восхищением смотрели на невесту.
Эдит обернулась, глядя на шлейф, отороченный точно таким кружевом, какое было на свадебном платье бабушки. Как написала газета «Нью-Йорк джорнал»: «У вас есть кружево – замечательно. У вас есть предки – еще лучше. Но, если у вас есть и кружево и предки, это превосходно».
Однако предки есть у всех. Пусть и не такие влиятельные, могущественные, родовитые, как у нее. И почему в глазах общества фамилия имеет столь важное значение? Впрочем, это и к лучшему, рассудила Эдит. Если б не ее фамилия, вряд ли бы она стояла сейчас здесь, раз и навсегда кладя конец финансовым затруднениям последних лет.
Мама посоветовала бы не изводить себя тревогами, сказала бы, что ее происхождение дает ей огромные преимущества. А она за свои двадцать пять лет достаточно намучилась, подумала Эдит.
– Помнишь, как мы в детстве примеряли эту фату? – спросила Полина с мечтательностью в лучистых глазах: она всегда была романтичной натурой.
– И мама говорила, что когда-нибудь мы все найдем себе чудесных мужей, – таких, как папа, – ответила за Эдит Натали. – Что эта фата принесет нам счастье.
Эдит улыбнулась. К своей огромной радости, она прекрасно помнила, как мама нежными белыми руками закрепляла фату на головках дочерей и в восторге хлопала