из Нанта вряд ли кто завидует – он вечно занят, будучи завален деловыми бумагами и отчетами комиссий. Пыльный кабинет Фуше похож на VIP-ложу гладиаторского цирка, откуда его хозяин со сладострастием взирает, как перед глазами разворачивается очередное кровавое ристалище между умеренными и радикалами. Лафайет и Верньо, Демулен и Дантон, Робеспьер и Марат… Каждый бьется отчаянно, с ожесточением загнанного в угол гладиатора. Среди дерущихся, знает Фуше, не может быть победителя; победитель – тот, кто созерцает в неприкосновенном отдалении. Фуше созерцает. Внимательно и осторожно. Аккуратно.
Об аккуратности он не забывает ни на миг. Один неверный шаг – и все пропало. Даже сидя в амфитеатре, рискуешь быть втянутым в кровопролитие. Иногда тот или иной победитель смеха ради призывает сразиться с ним, скрестить обагренные кровью мечи. Противник слаб, хоть и победитель, он едва держится на ногах, предыдущие бои изнурили все силы. С таким сразиться – одно удовольствие; удар клинком – и ты победитель! Но у победителя всегда много врагов, как видимых, так и невидимых. Поэтому предпочтительней по-прежнему оставаться в тени. И лучшая тень – спина сильнейшего. Лучшая роль – быть безответственным, даже безучастным. За все в ответе победитель, сильнейший. Верх политического искусства – иметь власть не только над безмолвной чиновничьей толпой, но и влиять на действия властителя. Это и есть истинная власть.
С годами Жозеф Фуше достигнет в государственно-властной иерархии пика, сумев стать обладателем именно истинной власти. Ему чужды ее видимые атрибуты – парады, узнаваемость, почет. Он почти невидим, его трон – кожаное кресло в полутемном пыльном кабинете. Паука раздражает суета, ему не нужен яркий свет – лишь тишина и сумрак. Только там можно насладиться своей неограниченной властью. Его трон устойчивее королевского; паутина – крепче любого каната.
Оттуда, из сумрака, перед глазами Фуше, словно в затейливом калейдоскопе, промелькнули все – якобинцы и жирондисты, непримиримые и умеренные. Всех усмирила неутомимая «национальная бритва»[22]. «Госпожа Гильотина» не приметила лишь одного – тихого нантского депутата. Он всегда в самой гуще событий и вечно в тени. И в этом весь шик ситуации. Даже будучи в составе различных инспекций и комиссий, этот депутат и здесь умудряется, одурачивая всех, оставаться невидимым: он почти никогда не оставляет на бумаге свою подпись. Фактически г-н Фуше существует, де-юре – отсутствует. Каково? Какие могут быть вопросы к тихоне, который и мухи не обидит?..
Но все когда-нибудь кончается. Даже игра в невидимку. Трудно быть умнее всех: ведь даже самый умный всегда глупее нескольких умных. Двурушничество Фуше раскусил Робеспьер. Эти старые приятели с годами стали самыми ненавистными врагами. И Фуше не раз ловил на себе пылающий взгляд из-под лорнета закадычного недруга. Максимилиан никогда никого не рассматривал ради интереса – только врагов. Так обычно к напуганному кролику присматривается проголодавшийся