но и друга.
Кампанелле не хотелось покидать гостеприимный дом Орсини. Здесь так чудесно было беседовать на темы о философии, слушать рассказы о Телезии, жадно листать книги, вышедшие за время, пока он сидел в подвале на Пьяцца делла Карита. Но Персио и Орсини в один голос убеждали его, что все-таки ему следует уехать в какой-нибудь другой город, где он будет в большей безопасности. Томмазо рассказал им о попытке Марио дель Туфо склонить великого герцога Тосканы, чтобы тот разрешил ему читать лекции в Пизанском университете. Они поддержали этот план. Лелио тут же сел писать рекомендательные письма. Было решено, что в ближайшие дни Кампанелла уедет во Флоренцию. Умудренный опытом Антонио предостерег молодого друга, чтобы тот, если хочет получить кафедру, не кричал бы везде, где нужно и не нужно, о своем несогласии с Аристотелем и не подчеркивал повсюду своей приверженности к Телезию. Время для подобных излияний было совершенно неподходящим, и тем более их не должен позволять себе Кампанелла. Многие видные богословы-квалификаторы, изучая разбиравшиеся в инквизиции дела, обратили внимание руководителей Святой службы на то разлагающее влияние, которое оказывали идеи Телезия на умы молодежи. С каждым днем обнаруживалось все большее число еретиков, выступавших против признанных церковью авторитетов и требовавших, чтобы в основу науки были положены не тексты священного писания, а человеческий опыт. По мнению квалификаторов, сочинения Телезия следовало включить в «Индекс запрещенных книг», и этот вопрос обсуждался теперь в высших церковных инстанциях. Друзья предупреждали Кампанеллу, чтобы тот был вдвойне осторожен. Когда они прощались, Антонио сказал, что если Кампанелле доведется побывать в Болонье, то пусть он разыщет его брата, Асканио Персио, который уже шесть лет как читает в университете греческую словесность.
Покидая Рим, Кампанелла увозил прекрасные воспоминания о днях, проведенных в доме Орсини. У него не было с собой ничего, кроме рукописей и нескольких книг, но когда он прижимал к груди подаренный ему том сочинений Телезия, то чувствовал себя крезом.
Во Флоренции благодаря рекомендательным письмам Марио дель Туфо и Лелио Орсини Кампанеллу встретили благосклонно. Великий герцог Фердинанд согласился дать ему аудиенцию. Он с любопытством разглядывал молодого доминиканца, о котором так много говорили. Герцог выслушал Кампанеллу и сделал вид, что заинтересовался его сочинениями. Томмазо, помня настойчивые наказы Лелио, предложил посвятить его высочеству свой трактат «О смысле вещей». Фердинанд не возражал.
Однако, когда Кампанелла прямо сказал о цели своего приезда и спросил, разрешат ли ему преподавать в университете и издавать свои сочинения, герцог отвечал уклончиво и неопределенно. Кампанелла понял, как ошибались его друзья, думая, что Фердинанд согласится ему покровительствовать. Прощаясь, он попросил позволения осмотреть дворцовую библиотеку, которая в его глазах была самой большой достопримечательностью Флоренции.