на такси. Выгрузил из багажника единственный чемодан.
В первый рабочий день ему хотелось произвести впечатление. По такому случаю Тимур оделся, соблюдая дресс – код. В наглаженных чёрных брюках и накрахмаленной до хруста бежевой рубашке было нестерпимо жарко. Прикупил тортик на новоселье. В отделе кадров задал животрепещущие вопросы. Сельским педагогам обязаны предоставить бесплатное жильё.
Трудоустроившись и уладив все формальности, новоиспечённый учитель отправился заселяться. Тимуру Теймуразовичу выделили небольшой пустующий домик. В нём дожил свой век одинокий, сильно пьющий дед Василь. О порядке он заботился мало. В доме всё сгнило. Обветшал и сам домик. Состарился и условно умер вместе с хозяином.
На смотринах случился казус, и учитель в итоге снял комнату у соседки бабы Нины. Нина Митрофановна та ещё штучка. Без её носа не происходило ни одного события. Пока суетливый староста водил прибывшего педагога по окрестностям. Хвастался недавно заасфальтированной дорогой и двухэтажной школой.
Нина, пронюхав новость, поспешила привести себя в порядок, попутно придумывая план Перехват. Запыхавшись, прибежала как раз в тот момент, когда учитель перешагивал через порог. Переведя дух, на одном выдохе только и успела предостерегающе прокричать:
– Стойте! Нельзя туда! Провалитесь.
Открыв навесной амбарный замок, нарядный учитель вошёл в тёмные сени. Наступил на жалобно хрюкнувшие половицы. Вздрогнул от неожиданного окрика Нинель. Непроизвольно подпрыгнул на месте. Прогнившие, отсыревшие доски раскрошились в труху под его тяжестью.
Падая, взмахнул руками, запустив в свободный полёт свой чемодан и подтаявший тортик. По закону подлости, подлетев вверх, пластиковая коробка открылась. Возвращаясь назад, праздничный десерт прочертив кремовую дорожку по рукаву рубашки и по штанине, шмякнулся на дорожный аксессуар.
Староста поостерёгся зайти в дом. Услышав грохот и совсем неинтеллигентный возглас, встал как вкопанный возле деревянного просевшего крыльца. Дождался, пока рухнувший в подпол педагог выберется на свет божий. Желая сгладить неловкий момент, помогал ему отряхнуться. Обсопливленным несвежим платком подтирал въевшийся в брючную и бежевую ткань жирный крем. Подоспевшая Нинель, отпихнув старосту, вцепилась учителю в пыльную грязную рубаху. Настойчиво потащила в сторону своего дома. Зашла сразу с козырей:
– Пол у меня крепкий. Удобствия в доме. Комната изолирована. Закрывается на ключ. Окна выходят в сад. Соседи скандальные, сволочные, но их совсем не слышно. Беру недорого. А от себя обещаю вкусные обеды.
Женщина закружилась вокруг него вьюном. Не могла позволить уплыть такой добыче. Со здешним контингентом всё давно понятно. Бесхозные мужички и самим себе были не нужны, а ей тем более. Либо нездоровы, либо поспивались, что, по сути, одно и то же. Но блажен тот, кто надеется!
Она не уставала молодиться и прихорашиваться. Одевалась в молодежные тряпки, что смотрелось