услышанный разговор за тальботом8 в трактире «Демута» дал результаты и принёс свои плоды. В тот раз соседями Витюши по столу случились Н. И. Пирогов и бородатый профессор от хирургии. Они за обедом вели неспешный диалог о казусах в медицине, об удивительных случаях в их врачебных практиках.
Специально к беседе Витюша не имел цели прислушиваться, но и не слышать басовитые голоса тоже не мог.
– … ногу, понимаете ли, ему выше колена взрывом оторвало. – Гудел Пирогов. – Как бритвой отрезало и, что удивительно, ни капли крови…
– Нервы-с, коллега! Они первое дело в организме, сами-то знаете. У меня был случай в прошлом году, на водах в Ницце. Одна молодая экзальтированная особа внушила сама себе, что находится в интересном положении. Я её осмотрел и не нашёл следов беременности. Она мне не поверила и настояла на комиссии. Доктор Гутман, я и профессор из Германии герр Шнитке обстоятельно осмотрели дамочку и, увы, беременности как не было, так и нет. Однако заметьте, уважаемый, под влиянием нервов, грудные железы, матка у неё увеличились в размерах…
Подали стерляжью уху. Разговоры за тальботом стихли, сменились постукиванием ложек о посуду.
Однако вскоре зал вновь наполнился приглушённым гулом неторопливых бесед. Говорили обо всём: о ценах на зерно, о политике, читали стихи. Судачили о новостях из Петергофа, о станках из Лондона…
Витюша окончил трапезу и, собираясь уходить, ещё раз внимательно осмотрел лица обедающих. Он высматривал своего знакомца, купца первой гильдии Иннокентия Конева. Он обещался подыскать ему гравёра первой руки для написания серебряного кубка в честь дня ангела родной матушки.
Конева не сыскал, а вот разговор соседей заставил Витюшу прижать задницу к стулу.
– …, внучка банкиров Унгертов, Марина Бирюкова-Унгерт, совсем девчонка, ученица выпускного класса Смольного института, – гудел бородатый профессор медицины, наклонившись к Пирогову. – Страдала невыносимо, но к доктору не обращалась. У них в институте доктор мужчина, а все смолянки больны ложной скромностью. Они считают для себя позорным и невозможным показать врачу грудь для осмотра. Причём, уважаемый, считается опороченной не только та, кто осмелилась обнажить грудь перед врачом-мужчиной – весь класс, где она учится, покрывается несмываемым позором. На приёме у врача Марина Бирюкова-Унгерт…
…Вы не рыбак? А зря! Представьте себе раннюю зорьку на тихой реке. В заводи, усеянной по берегам пиками камыша, неподвижно торчит поплавок вашей удочки. На душе покойно и благолепно. Вдруг у вас где-то внутри, что-то щёлкает, и вы вдруг понимаете, сейчас там, в прохладной глубине чудный карась, едва шевеля плавниками, подкрадывается к сладкому червяку, где спрятана его смерть
Снаружи ничего, ни на йоту не изменилось, но вы-то всем нутром чуете, клюнет! Точно клюнет!
Предчувствие хорошей поклёвки прекрасной золотой рыбки охватило Витюшу. Сама фамилия «Бирюкова-Унгерт» для него пустой звук, а вот сочетание «внучка банкиров Унгертов» звучало волшебной