да поспрашивай тамошних ребят.
Двенадцать не распиленных брёвен сиротских лежали близ огромной кучи распиленных чурбаков. Константин присел на здоровенный берёзовый обрезок, в позе роденовского мыслителя, опечаленный людским коварством.
Попался Пират по-идиотски. Он был хитёр, но глуп в не меньшей степени. Буквально через три дня он принялся заводить пилу близ собственного курятника, наивно считая, что о пропаже забыли. Генка дёргал и дёргал деревянную рукоятку стартера с веревочкой из капрона, но упрямая техника не заводилась. То, что в бачке отсутствовал бензин, ему и в голову не приходило. Он, кстати говоря, так и не завёл на своём подворье ни одного агрегата до самой своей кончины…
Маковский услышал знакомые звуки и пошёл на них, благо топать было недалеко. У кособокой калитки он слегка замедлил шаг, успокаивая себя – не хотел на эмоциях изувечить, а то и прибить придурка.
Около пышущего гордостью пирата стоял его двоюродный брат Борис, бывший матрос, ставший водителем лесовоза ЗИЛ-157 и давал советы неумехе:
– Скорее всего зажигание барахлит. Ты пробовал выставлять раннее или позднее?
– Да откуда я знаю, что там и как?
– Выверни свечу и проверь. А, вот ещё, смесь в каких пропорциях делал?
– Какую смесь?
– Бензина с маслом перед тем, как в бачок заливать.
– А я ничего не заливал…
В эту секунду раздался рыкающий бас Маковского:
– Сейчас зальёшь собственные штаны.
Девяностокилограммовый крепыш Борис, пытавшийся преградить дорогу сибиряку, моментально отлетел в песок с многочисленными вкраплениями куриного помёта. Побледневший Генка получил грандиозную оплеуху ладонью по левой щеке, скатился к брёвнышкам и замер, прикрыв единственный глаз. С библейскими заветами он был знаком плохо и подставлять вторую щёку для удара ему не приходило в голову.
Константин, прихватив пилу гордо и невозмутимо удалился. Борис маленько полежал, соображая, что произошло и почему, а потом поднялся, и отряхнувшись от птичьих экскрементов, набил физиономию вороватому родственнику (он-то был уверен, что пила покупная).
Вечером Пират сидел с бараковским одноногим юмористом Митькой и жаловался на несправедливую жизнь. Протез приколиста районного масштаба печально поскрипывал в сумеречной тишине. Инвалид с одной нижней конечностью, отвечал одноглазому инвалиду, вальяжно облокотясь на спинку лавочки:
– Да, что ни говори, а мы с тобой оба пострадавшие – факт налицо.
Генка задумался, плохо соображая, о чём ведёт речь собеседник, а потом, сдуру, спросил:
– А тебя за что били?..
Дня через два случился пожар – сгорел двухквартирный дом Васьки Лохмача и Бориса Максимова. По какой причине произошло возгорание, так и осталось загадкой. Злые языки болтали всякое… В официальную причину, дескать произошло короткое замыкание, никто не поверил. Огонь полыхнул в два часа ночи, свет в окнах не горел, как