это всё уже мало волновало – они достигли ближайшего пирса и, собравшись с духом, спрыгнули в воду…
* * *
Принц, прижавший дипломат к груди, стоял на дроиде, как на сёрфинговой доске. Михаил грёб всеми конечностями, грёб так быстро, что, казалось, превратился в одну большую турбину от гидроплана. Совершая сейчас эту опасную переправу, он понимал, что рискует гораздо больше, чем когда-либо в своей жизни. Случайного попадания жидкости через нос на внутренние механизмы дыхания хватило бы, чтобы вызвать серьёзный сбой. Случись такое посреди залива, Михаил бы безвозвратно утонул, но делать нечего – сзади уже доносился гул катеров, и любое промедление могло обернуться провалом побега.
Изначально товарищи планировали пересечь залив наискосок, чтобы добраться до звездолёта, минуя берег, но огромная скорость, с которой они плыли, внесла свои коррективы. Михаил, как истинное живое существо, борясь с течением, постепенно начал уставать. Железные мускулы дроида с каждой секундой всё больше слабели, и он, чувствуя это, вытащил голову на поверхность и что есть мочи прокричал:
– Фейрис!!! Я больше не могу!!! Поплывём напрямик!!! Так в два раза ближе будет!!!
Ответа не последовало. Михаил счёл это за знак согласия и сменил курс. На самом же деле принц, отвлечённый шумом воды, ветром, начинавшейся грозой, только что полившим дождём и рёвом лодочных моторов, его попросту не расслышал, и был очень удивлён, когда увидел, что дроид собирается причаливать.
Выбравшись на берег, товарищи спрятались в ближайшем кустарнике, достали бинокль и стали наблюдать за своими преследователями. Сверху их прикрывало большое, раскидистое, совсем не свойственное для северных широт, но всё же стоявшее здесь дерево, так что капли дождя обзору не мешали. Катера, прочёсывавшие залив, судя по символике оказались военными. На корме у каждого из них был закреплён танковый пулемёт. На палубах стояли отряды по меньшей мере по десять человек. Командиры, как заметил Фейрис, были вооружены настоящими бластерными автоматами, что исключало для товарищей превосходство в технологиях.
Вдруг кусты зашелестели. Михаил возился, пытаясь что-то достать из внутреннего кармана.
– Фейрис! – шёпотом позвал он. – Держи!
Принц отложил бинокль и посмотрел на друга. Дроид протягивал ему один из своих бластеров.
– Зачем, Миша?
– Возьми-возьми! Пригодится! Пришьёшь кого-нибудь! Не всё же нам бегать! – подстрекал Михаил.
Фейрис нерешительно потянул руку за оружием. Внутри него отчаянно боролись две его сущности: миротворец и солдат, жалость и безжалостность. Первый советовал тихо ретироваться, избегать человеческих жертв, второй буквально требовал взять бластер, не колеблясь расстрелять всех противников и только потом героически покинуть поле боя. Как ни странно, эти противоположности очень быстро пришли к компромиссу – договорились атаковать людей только в случае нападения