оставил адрес ― разумеется, не свой, а департамента полиции, ― и вышел из магазина. Колокольчик на дверях недовольно звякнул ему вслед.
Конечно, сама по себе книга ничего не значила. И это могло быть простым совпадением. Или, что ещё хуже, его догадка указывала на банальное совпадение, и для его разгадки нет никакой нужды гонять по городу целого сыщика. К примеру, Драгоманов мог обсуждать своего монгольского заказчика с японкой, и она посоветовала обратить внимание на издателя, который печатает самого прославленного японского писателя современности. Точно так же, как купцы вешают у себя на лавках объявления, что они не просто какой-нибудь очередной купец Пирогов, а поставщик Императорского двора или, на худой конец, какого-нибудь князя. Пусть даже это разорившийся князь вроде того же Моцвишвили.
Барсов уже знал, с кем ещё в Москве нужно потолковать об этом деле. И это был не востоковед.
Но добираться к нужному человеку было довольно долго, и пока он дошёл по людной улице до стоянки извозчиков, его мысли успели принять другое направление. Может быть, тема неожиданно купленной книги японского автора, а может быть, близость громадины Большого театра повлияла на него так сильно, что, прежде чем ехать, Барсов решил заглянуть к знакомому антрепренёру Залузину.
В своё время Барсов очень помог этой художественной натуре избежать столкновения с законом и теперь мог, при желании, добыть хоть билет на любой ряд, хоть подробные сведения о личной жизни и месте проживания любой из актрис Императорского театра.
Поднявшись по ступенькам, Барсов постучал и вошёл в контору антрепренёра. Там сидел низкорослый человек с уже плотно наметившейся лысиной. Он был одновременно и испуган, и рад важному гостю.
– Садитесь, садитесь, ― поприветствовал он старого приятеля. ― Желаете контрамарочку для себя или дамы?
– Покамест не требуется. У меня совсем ерундовый вопросец. Подскажи-ка, не напоминает ли тебе о чём-то диковинное имя Канако Харухи?
Антрепренёр задумался, принялся жевать губами.
– Нет, ничего такого припомнить не могу. А что оно может значить?
– Это либо подлинное, используемое имя, ― заговорил Барсов, ― либо очевидная фальсификация. И в том случае, если это фальсификация ― это уже в сфере интересов нашего ведомства. Также возможно, что это имя просто взято из какой-нибудь пьесы или книги, ― на этом месте Барсов стукнул пальцем по обложке книги, которую пока ещё не читал.
– Этих подробностей знать не могу. Японские театральные труппы к нам, конечно же, приезжают, но не больше чем на сезон. Люди они серьёзные. Могу лишь сказать, я не припоминаю ни персонажей, ни актёров с таким именем.
– А может быть так, что это псевдоним?
– Это вполне может быть. Почти все актёры традиционного японского театра пользуются ещё и псевдонимом. Как правило, между афишей и тем, что написано в паспорте, ни малейшего сходства. Судя по их театральной братии, азиаты вообще чаще пользуются