подвесил доски. А как потом замазывать эти дыры было неприятно. Ещё гид рассказывала о том, как Микеланджело писал эти фрески в 2 этапа. Сначала это он работал над потолочными росписями ещё будучи молодым, ему было 33—36 лет. Как раз это был заказ Римского папы Юлия II, памятник которому девушки видели в церкви Сан Пьетро ин Винколи. Микеланджело даже почти ослеп после того, как закончил работу, и потом ему пришлось долго восстанавливать зрение.
Затем уже через 20 с лишним лет он вернулся в Сикстинскую капеллу чтобы писать фреску: «Страшный суд» на алтарной стене по заказу другого Римского папы Павла III. Но для этого ему пришлось уничтожить росписи работы его предшественника Пьетро Перуджино, учителя Рафаэля Санти. Перуджино к тому времени уже более 10 лет как умер, поэтому не мог увидеть, как уничтожают его работу. Эти фрески Микеланджело долго критиковали за обнаженные тела и за ужасные выражения лиц проклятых, которым была уготована участь провести вечность в Аду.
Катя слушала и думала о том, каким же фанатом своей работы был Микеланджело, касалось ли это фресок или статуй. И ведь несмотря на это он прожил почти 89 лет, только 2 недели не дожил до своего дня рождения. А по тем временам это было невероятно много. Может, в этом и был секрет долголетия – много, упорно и со страстью работать, занимаясь любимым делом? Кто его знает, конечно. Вон Рафаэль как любил живопись, а прожил только 37 лет. Хотя, наверное, он не был таким фанатиком, как Микеланджело. Молодой художник находил время и на девушек, и на другие удовольствия.
Когда подруги любовались фресками, их мнения разделились: Кате больше нравились простые сцены работы Рафаэля Санти с элегантными фигурами в красивой, утонченной одежде. А Светлане – грубые, мускулистые фигуры кисти Микеланджело Буонарроти с обнаженными торсами и свирепыми лицами.
– Думаю, он и в жизни был сильный, брутальный мужчина. А уж как, наверное, в постели был хорош! Вот бы попасть в его время и познакомиться с ним! Я бы даже в служанки к нему пошла, – мечтала Света.
– По-моему, лучше молодой, воспитанный и учтивый Рафаэль, – отвечала Катя. – К тому же про Микеланджело ещё не известно, кто ему нравился. В смысле его ориентации.
– Ну вот, вечно ты все испортишь, – обиделась Светлана. – Я уверена, что Микеланджело был настоящим мужчиной!
Они переговаривались шепотом так как в музее нельзя было громко разговаривать. Но потом, когда девушки вышли на улицу, они дали волю своей фантазии. После обеда Катя и Света решили заглянуть сначала в церковь Святого Игнатия Лойолa, где, по рассказам гида, потолок был украшен фреской невиданной красоты. Потолок работы живописца XVIII века Андреа Поццо, действительно, поражал своей безумной красотой и какой-то бесконечной высотой, хотя на самом деле это была обманка. Потолок был плоский, он только казался высоким из-за длинных, нарисованных белых колон.
Потолочная