всем своим видом дала понять магу, что она сейчас серьезна, как никогда. Юджин немного замешкался, но все же снизошел до пояснений.
– Ни один маг ей не поможет. Вам лучшес обратиться к тому, кто наложил печать или другомус жрецу, обладающему не меньшей силой, чем у его собрата. Можетес одеваться, Амелия.
Трясущими руками натянула на себя сорочку. Говорят, чужая душа потемки, а моя что ни на есть тьма тьмущая.
До четырнадцати лет я была вполне послушной девочкой. Хорошо училась, не перечила матери и не попадала в неприятности. Но в один момент все резко изменилось, я и сама не поняла когда. Во мне засела дикая жажда к приключениям, безумным авантюрным поступкам. Я наслаждалась ощущением опасности и азарта. Нашла себе товарищей по духу. Не всегда наши проделки заканчивались успешно. Были и неудачи. Дурная слава обо мне понеслась по деревне со скоростью урагана. Ивиль места себе не находила. Ругала, говорила, что я должна быть тихой и незаметной. Я важно кивала, соглашаясь, но сдержать себя не могла.
В один из дней Ивиль призналась, что она не моя родная мать и что ее просьбы ко мне основаны не на пустом месте. Она переживала, что нас могут искать недруги. На лавину посыпавшихся вопросов, роившихся у меня в голове, Ивиль не отвечала. Меня жутко раздражало ее молчание. Принять новость, что мы чужие друг-другу я не могла. Умом осознавала, но сердце противилось. Правдой Ивиль хотела достучаться до моего понимания, вразумить меня, но получила совершенно обратный эффект. Мне совсем крышу снесло и, помнится, я неделю дома не появлялась.
Сейчас, когда речь зашла о моем прошлом, я навострила уши. Про печать некоего изгнанника я слышу впервые. Меня сей факт напугал и жутко нервировал до трясучки.
– Это невозможно. Неужели ничего нельзя сделать? Вся надежда была на вас, – тем временем произнесла мама.
– Вы обращалис ни к тем, Ивиль. Она ведь не ваша дочь. Я сразу это понял, как только вы были представлены. Обычно я выставляю тех, кто начинает мнес врать. Однако, этот случай меня заинтересовалс, если в вашей ауре, Ивиль, я увидел луч света, доброту и чистоту помыслов, то в Амелии не увидел ничего. Первый случай в моей практике, знаетес ли. Кто, говоритес, ее настоящие родители?
Да-да, кто? Мне тоже интересно. Может, наконец-то Ивиль соизволит сказать правду. Я бы многое отдала, чтобы узнать все о своем прошлом.
– Не важно. Их больше нет в живых, – сухо ответила она.
Я почувствовала долю облегчения от услышанного. Значит, мои настоящие родители не бросили меня, не выкинули как дворовую шавку.
Магистр медленно пошёл к своему рабочему месту, усиленно о чем-то размышляя. Вид у него был крайне забавный.
– Родителей нетс, говоритес, того, кто наложил печать тоже нетс и, судя по по печати, ее наложил высший жрец. Равного по силе ему нетс, – протянул маг тихо и задумчиво, почесывая подбородок. – И на вид ей лет восемнадцать, а то и больше…
Господин Юджин резко развернулся так и не дойдя до стола. Его глаза неприлично широко распахнулись, а на лице растянулась лукавая улыбка.
– Невозможнос! Неужели, это она? Да. Точно. Все