сами обо всём знаете лучше меня.
Всегда есть шанс утонуть на теплоходе, при потопе, грохнуться из под облаков, либо попасть в замес дорожной войны. Есть вариант наскочить на случайную пулю или нож.
Хорошо, если повезёт, и сразу насмерть. А, ежели в инвалиды и гадить оставшуюся жизнь под себя? На войне такая жизнь ценилась месяц за шесть, и ещё награждали орденами и медалями.
Наград мне не нужно. Геройствовать не собираюсь. Хочу без особых приключений дотащить свою задницу до заслуженной пенсии и тихо скончаться под воркотню своей старухи, не обременяя своих родных и близких ни долгами, ни наследством.
Надеюсь, вы меня правильно поняли. Записка – это предупредительный выстрел в сторону судьбы – злодейки, мол, предупреждён, а против твоих козней и вооружён.
На входе в «Савой» меня встретил в проёме дубовых резных дверей бородатый швейцар в генеральских эполетах, с улыбкой рождественского Деда Мороза и взглядом лагерного волкодава. Из-за его спины вышел молодой качёк с глазами свежемороженого чебака и уверенностью отставного офицера ФСБ.
Оба служителя «Савоя» с грацией доберманов закружили вокруг меня ритуальный танец знакомства. Ощупывали моё тело, с макушки до пят, холодными, расчётливыми взглядами толи патологоанатома, толи гробовщика. Стало как-то неуютно и тревожно. На душе заскребли кошки. Вспомнилась сразу мамка. Она меня всегда успокаивала, мол, если кошки заскреблись, то уже поздно волноваться. Значит, они уже успели насрать, и сейчас закапывают говно.
Я зажмурил глаза в ожидании удара судьбы в виде пинка под тощий зад. Но вышибалы после тщательного изучения моего фейса, определения на взгляд платёжеспособности, отсутствия скандальности и присутствие трезвости, допустили меня в фойе. В благодарность я мысленно перевёл их из клана вышибал, в модную касту фейсеров.
В фойе увидел милую девушку – хостесс, с татарским личиком и со старорусским именем на бейджике – «Василиса». Она ласково, по-домашнему улыбнулась и представилась:
– Василиса. Можно просто Вася.
– Очень рад.
И, правда, кошки внутри ещё не замурлыкали, но уже стали значительно спокойнее.
– Вы один? Или кого-нибудь ждёте? Даму? Мужчину?
– Один, но надеюсь на встречу с судьбой.
– Как романтично! Кого мечтаете встретить – мужчину или женщину?
– Естественно, женщину. В собутыльниках нужды пока нет.
– Простите за любопытство, но мне нужно знать, какое место в зале вам лучше предложить, Ваши требования к судьбе? 90–60 – 90? Блондинка? Ноги от коренных зубов? Шаг от бедра?
– Нет, Василиса, не угадала. Я хочу жениться, а не купить игрушку для друзей или супругу на выход. Мне нужна средненькая во всех отношениях женщина, бывшая в употреблении, но не потерявшая надежду на бабье счастье.
– Я вас поняла. Вы вероятно фронтовик. Участник войны полов. Очень пострадали. Вам оторвали напрочь все иллюзии о женской красоте и её практическом применении в суете будней.
– Василиса,