мгновенно схватили поперек туловища стальные пальцы, без проблем отрывая от того места, где я стоял, и послали в недолгий полет в стенку, где я и приземлился отдельно от своего автомата.
Что могу сказать: за реакцию хвалю, пятерка, за действие – два, и родителей в школу!
Ну на хрена кинул то? Тебе ж, идиоту, меня поймать и надо было!
Прежде чем я смог вдоволь порадоваться глупости оператора, и даже прежде, чем успел подняться, сквозь дым увидел угловатую фигуру, прущую на меня неотвратимо и неумолимо.
Я еле успел увернуться, перекатываясь по полу, от удара ногой в то место, где только что была моя голова.
Черт! Черт! Черт!
Этот дегенерат решил завалить меня, наплевав на приказ?
Похоже на то.
Что с ним делать то?
Выхваченный мной пистолет – это скорее жест отчаяния. Перекатываясь, я беспорядочно палю во вражескую боевую машину, но пистолетные патроны бессильно отскакивают от ее брони. Несколько сухих щелчков бойка подсказывают, что патроны закончились. На перезаряд времени тоже нет, так что срываю с пояса ту самую дубинку «последнего шанса» и с размаху тыкаю ею прямо в нависшую надо мной кисть. Длинная искра срывается с кончика дубины, втолкнувшись в ладонь, и….
И ничего. Ничего вообще не происходит, он даже не замедлился. Я получаю оплеуху, от которой у меня чуть голова не отрываться от шеи, и падаю на пол.
Блин! Не было бы модификаций тела – отдал бы богу душу еще тогда, когда эта махина меня швырнула прочь.
А меж тем стальная лапа протягивает пальцы к той самой дубине в моей руке и сплющивает ее, после чего непрерывный заряд тока перескакивает на мою руку и скручивает меня на полу. Милосердная темнота накрывает меня раньше, чем приходит боль от рвущихся мышц…
Глава 3
Пробуждение не из приятных, в который уже раз, но теперь у меня ужасающе болит шея. А еще все тело затекло.
В этот раз мои пленители постарались на славу, и к ложементу я прикручен не с помощью жалких ремней, а пристегнут надежнейшими стальными скобами, так что фиг пошевелишься. Ну и на этом спасибо – могли и прибить, как фигурально выражаясь, так и прямо.
А еще, судя по тому, как ноет все тело, в процессе прикручивания меня к ложементу эти сволочи от души попинали мою тушку. Причем, не стесняясь, от души – ребра болят так, что не будь привязан – на стенку бы полез.
Хотя, в принципе, их обиду понимаю…за те несколько минут, когда я был на свободе, успел уложить пятерых. И скорее всего, еще одного-двух, а то и трех – когда кто-то из них протестировал валявшийся на полу огнемет.
Ха! Если бы не та гребаная железяка, я бы, скорее всего, устроил бы адище по всему комплексу. Такой партизанщины они в жизни не видели! Все бы тут пылало, плакало, и пощады просило, но…не прокатило.
Так сказать, к успеху шел, да только не получилось, не фартануло.
Обидно, конечно, но ничего… Жив ведь – уже хорошо. А шанс еще представится, уверен…
Кстати, а где это я? Это не лаборатория. Стены стальные и пустые, никакого оборудования вокруг. Дверь с окошком. Похоже на