Фицалана, превращало меня в незнакомую мне самой робкую девчушку, боявшуюся задать глупый вопрос и получить за него нагоняй.
– Да, но, смею предположить, что условия сделки вас устроят.
Медленным шагом он направился по маленькой тропинке. Он шел медленно, и я могла бы обогнать его, если бы хотела, но я предпочла пойти рядом. Фицалан оказался лишь чуть выше меня ростом, но это маленькое несовершенство компенсировало его крепкое телосложение. На ходу он достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое конверт и протянул его мне.
– Мне нужна ваша помощь относительно этого субъекта.
Мельком взглянув на фотографию, я поинтересовалась:
– Он вампир?
Выражение лица Фицалана снова заставило меня почувствовать себя школьницей, и я решила больше ни о чем не спрашивать, а только отвечать, если понадобится.
– Нет, он не вампир, – ответил мой собеседник, впрочем, довольно спокойно реагируя на мою несообразительность.
Он вдруг остановился и, развернувшись ко мне лицом, сообщил:
– Мы знаем о ваших способностях, миссис Остен.
В следующее мгновение в моих руках оказался ещё один конверт. Открыв его, я обнаружила там новые документы на моё собственное имя, но, если верить этим бумагам, проживала я в северной столице России.
– Петербург, – выдохнула я, надеясь, что Фицалан не примет моё восклицание за очередной вопрос с очевидным ответом.
Не знаю, оправдались ли мои надежды или нет, но он кивнул головой и проговорил с улыбкой:
– Петербург.
2
За время полета я ни на секунду не переставала думать о том, что собой представляет человек, за которым меня послали. Имя я запомнила сразу, прочитав его на обороте фотографии – Дмитрий Кофман. Его умное, но ничем не примечательное лицо никак не выдавало существа, с которым не могли справиться тысячелетние вампиры.
Конечно, я не отрицала возможности, что им просто лень ввязываться в борьбу против создания явно более слабого, чем они. С другой стороны, мне хотелось понять, что означали слова Фицалана относительно моих способностях, якобы ему известных. О чем он вел речь? Не то, чтобы я считала себя совсем никчемной, но дело в том, что последние семьдесят с лишним лет я только и делала, что валялась в джакузи с бутылкой полусухого шампанского, оплакивая утерянную любовь и загубленную жизнь, или сидела в американском кожаном вольтеровском кресле с тяжеловесной пыльной книгой, описывающей законы мироздания. Лишь изредка, когда жажда брала надо мной верх, я выходила на улицу.
Наконец, пилот попросил нас пристегнуть ремни. С нетерпением я смотрела на сокращающееся расстояние между мною и поверхностью Земли. Чтобы отвлечься от настигавшего меня чувства голода, я вспомнила свой прыжок с Северной башни ВТЦ. В момент столь своеобразного полета и некоторое время после него я впервые за пятьдесят лет прекратила сожалеть, что превратилась в вампира. Правда, всего на несколько часов, но и потом я не забыла мгновение, когда, падая с высоты в четыреста метров