охотник, – инквизитор нащупал что-то холодное и крепкое; потянув, он вытащил кусок серебра, а за ним достал и сложенную вчетверо бумагу, запечатанную сургучом; взглянув на корону, окружённую венком, он озвучил значение символа. – Судя по всему письмо послано сердцеземской армией… точнее её остатками. Легион практически добил всех.
– А потом добили сам Легион, – отшутился Маттоми. – Ох, и знатно же он обделался, не дойдя пару сотен километров до Фогвилля.
– Ты не знаешь, какой ад там был, – поднял глаза Сигизмунд. – Двадцать тысяч против пяти. У нас просто не было шансов удержаться, Маттоми. Если бы не героическая атака командующего кавалерией Саликара по центру и верховного инквизитора Гедемина, Железное Королевство уже маршировало бы под Арком.
Раздался доселе не звучавший шероховато-скрипучий голос арпа:
– Когда-с, в бой идёт сам Король-с, трудно остановить наступление.
– Ладно. Я понимаю, Шэх… просто до этого непобедимая армия оказалась… в ступоре.
Инквизитор поднялся, держа запечатанное послание и серебро. От умирающего ватира ему больше ничего не нужно, но добить стенающего монстра ему не даёт что-то глубоко сидящее внутри наитие. Он плюнул на землю и развернулся, быстрым шагом уходя к лошади.
Маттоми посмотрел на ватира. Ему показалось усмешкой, что недобитый враг всё ещё жив. Фламберг должен был убить козлистого монстра, но он выжил. В «награду» за здоровье и тягу к жизни, охотник решил удостоить того.
– На, живи, – сказал Маттоми, опустив руку и на землю плюхнулась склянка с плескающейся алой жидкостью, и тут же потянулся за Сигизмундом. – Господин инквизитор! А вы не ничего не забыли!? Мы не воины веры и одного благословения нам мало в награду. Нужно ещё святого серебра… золото лучше, но и серебро сойдёт.
– И как же вы его используете? – спросил инквизитор, держа чёрный кошель с монетами.
– Святое серебро не так щепетильно к святости тех, кто его использует… и как, – ехидно улыбнулся Маттоми.
– Богохульник! – Сигизмунд едва-едва сдержался, чтобы не сломать челюсть Маттоми… а ведь ему так хотелось снести это гнусное выражение лица.
– Ничего того, за что бы мне потом пришлось исповедаться, – уже более сдержанно произнёс охотник, чувствуя, что его товарищ пихает в бок, прося смягчиться.
Инквизитор просто передал деньги и залез на коня. Перед тем, как пуститься до ближайшего алтаря телепортации, он тихо произнёс:
– Искренне надеюсь, что мы больше никогда не встретимся, Маттмаэль из Речного.
– И тебе не хворать.
Они остались вдвоём, если не считать хрипящего и захлёбывающегося кровью ватира. Арп посмотрел на охотника и прошипел, довольно членораздельно говоря:
– Нам-с больше нечего тут делать.
– Ты правильно говоришь, мой сгорбленный друг. Пойдём пить? Я лично хочу сегодня отметить наш успех пивом… а ты… я не знаю, подают ли в Ад’Балоре грибную настойку или что ты там пьёшь?
– Ты-с